Роман с Пожирателем (СИ)

— Мой отец пришёл однажды и велел подчиниться, — мрачно заговорил Трэверс. — Сказал, если я не выполню его требование, лишусь жизни, сначала я, а потом и он, потому что Тёмный Лорд не прощает предательства. И когда… я отказался, он велел это сделать ради памяти матери. Он просто знал, куда нужно бить. В самое нутро, в кровоточащую рану. Никто не любил меня так, как она. Никто не понимал и не собирался понимать. Меня боялись, сторонились. Я всегда один. Я привык и не жалуюсь. Но ты… — в его голосе появилась нежность, щемящая душу. — Ты что-то изменила, и всё перевернулось. Я… словно проснулся в тот вечер, когда ты пришла на приём к Малфоям. И я не знаю, что это. Я, привыкший долгими тёмными вечерами коротать время за книгами и зельями, начал думать о чём-то другом. О ком-то… о девочке, которая любит читать.

Её сияющие глаза притягивали, а молчание мучило. Она не думала. Гермиона словно остановила мысли. Она просто смотрела на него, слушала не анализируя.

— Скажи что-нибудь, — шепнул он.

Она встрепенулась, нервно сглотнула.

— Я… я просто… никогда не думала, что могу… столько значить… для кого-то. Перевернуть чью-то жизнь. Я чувствую себя виноватой…

— Виноватой? — его возмущение удивило, даже напугало. — В чём виноватой? В том, что я впервые за долгие годы чувствую себя живым?

— Майлз, не говори так, — замотала она головой. — Это всё так внезапно и… странно. Мне нужно подумать.

Она резко поднялась. Слегка закружилась голова, Гермиона покачнулась. Майлз уже держал её за плечи и с тревогой заглядывал в глаза.

— Всё в порядке? — шепнул он.

— Да, — виновато улыбнулась Гермиона. — Мне нужно домой.

Она окинула взглядом нежную долину и взглянула ему в глаза. Почувствовала, как замирает дыхание, как тепло его рук проникает под кожу. Гермиона не могла отвести от него взгляда, словно заворожённая погружаясь в синие озёра, глубоко-глубоко. И этот запах… пьянящий, дурманящий. Дыхание участилось и, как будто взмах крыльев толкнул её вперёд, к нему. К его губам. Зачем? Она не знала. Почувствовала, как огонь растекается по жилам. Кружит голову, но она видит как его шокированный взгляд, смягчается, как вздрагивают его ресницы, и глаза закрываются. Майлз вздыхает тихо, трепетно раскрывая губы, мягко отвечает на её порывистый, но такой невинный поцелуй, делает всего один шаг, проскальзывая ладонями по её плечам к шее, прижимаясь к её губам так сладко, нежно.

Гермиона задрожала. Это словно сладкий сон. Несбыточная мечта. Каждое его движение, как электрический разряд. Розовые цветы, голубые… всё плывёт. «Не отпускай меня! Не отпускай! — стонало её сознание. — Я не могу больше одна! Я хочу быть с тобой! Только не обмани. Прошу тебя, умоляю! Майлз! Не поступай со мной так! Не поступай так, как он…» Мурашки проносятся по телу, он чувствует её боль, её страх, её надежду. И потом он видит себя, свои глаза, губы, улыбку, слышит свой голос. Она думает о нём, думает, что ничего прекраснее не испытывала в своей жизни. И он ласкает её плечи, обвивает талию рукой, чувствуя, как её маленькие пальчики зарываются в его волосы на затылке. Их тихие стоны сливаются, уносясь в голубое небо. «Я верю, ты не причинишь мне боли. Ты же обещал…» Гермиона осторожно отстраняется, её глаза полны слёз, но она улыбается.

— Я не причиню тебе зла… — прошептал он. — Я сдержу слово.

========== Глава 10. Жажда перемен ==========

Нет. Он знает о ней далеко не всё. Они молча шли рядом. Гермиона явно не хотела разговаривать, и Майлз погрузился в шум прибоя, звучавший внутри. Конечно, он и не должен знать о ней всё. Это невозможно. У каждого человека есть в жизни что-то, о чём знает только он. Майлз понял, что ничего не знает ни о её личной жизни, ни о её отношении к мужчинам вообще. Она, как будто не делила людей на мужчин и женщин. Для неё все были одинаковыми. Гермиона в равной степени никому не доверяла. Возможно, друзья ей близки? Но и этот вопрос Майлз хотел бы оставить без ответа. Он хотел быть с ней честен. Но это невозможно, пока он хранит в себе столько тайн. Он думал, что имеет на это полное право, а значит и Гермиона имеет полное право хранить свои. Что бы с ней не произошло в прошлом — это прошлое, то, что уже было, что не изменить, не исправить.

Прошлое — это уроки. Они многому учат, Майлз в этом абсолютно уверен. И если когда-то ей причинили боль, всё, что он может — постараться уберечь её. Он уже слишком далеко зашёл, чтобы сворачивать с пути.

Гермиона неспеша шагала чуть впереди. Её распущенные локоны развевались на ветру. Молодые люди поднялись на холм и стояли, наслаждаясь чудесным пейзажем. Облака сгустились. Их стало так много, что они начали сбиваться в большие серые тучи, перемежаясь белоснежными караванами и горами, похожими на взбитые сливки.

— Почему отсюда нельзя трансгрессировать? — наконец нарушила молчание девушка.

— Пришлось укрыть это место защитными чарами. Над нами купол, скрывающий это поле от маглов. А там, ещё дальше, — он указал рукой направление на юг. — Мой замок. Он скрыт ещё и от магов, потому его невидно.