Роман с Пожирателем (СИ)

Вернувшись в замок Майлз отправился в свой кабинет. Он окинул взглядом просторный, полупустой каменный мешок и в полной мере осознал, что не хочет больше здесь жить: есть за письменным столом, спать на кушетке. Всё это неправильно. Быстро поднявшись на второй этаж, открыл дверь в спальню, в которой не был уже очень давно. Здесь было холодно, сыро и уныло.

— Инсендио, — камин вспыхнул яркими языками пламени, мгновенно оживляя всё вокруг оранжевым сиянием. — Донна, — тихо позвал он.

Домовая возникла незамедлительно, с восторгом глядя на хозяина.

— Смени, пожалуйста, постель.

— Хозяин будет спать в своей комнате? — с восхищением пролепетала она, прижимая худенькие ручки к груди.

— Да, Донна. Ох, только не плачь, умоляю, — устало вздохнул он.

— Простите Хозяин… — радостно пропищала домовая, сейчас же занявшись делами.

Лёжа на животе и с упоением глядя на танцующий огонь, Майлз видел лишь её глаза, горящие, искренние, счастливые, напоминающие эти рыжие весёлые ленточки. Ресницы смыкались, он дремал. Не хотелось ни о чём думать, только чувствовать, что она рядом. Ему так нужно, чтобы она была здесь.

***

В тишине спальни было отчётливо слышно его взволнованное дыхание.

— Драко, что с тобой? — встревоженно шептала Астория, нежно целуя его ледяные губы. — Три часа ночи.

— Ничего, Стори. Всё хорошо, спи, — безразлично ответил он, отворачиваясь к окну.

Она настойчиво буравила взглядом его спину. Он чувствовал это, но ничего не мог поделать.

— Что-то на работе? — не унималась она.

— Нет. Я же сказал, всё нормально.

— Милый, если это Грейнджер…

— Стори, да о чём ты? — устало простонал он. — Сдалась тебе эта дура.

Астория прерывисто вздохнула. Ком встал поперёк горла.

— Драко, прошу, поговори со мной. Тебе станет легче. Обещаю, я не осужу тебя, даже если дело в ней…

— Я буду спать в гостевой, — он резко вскочил.

— Прости-прости! — зашептала она. — Всё, больше ни слова! Прошу, Драко, не надо, только не обижайся. Нет, так нет, я больше ни о чём не спрошу! Ложись, пожалуйста.

Он раздражённо рухнул на кровать, Астория устроилась у него на плече.

Она уже начала дремать, когда в тишине раздался его хриплый измученный голос.

— Как ты живёшь со мной? Я же невыносим.

— Я люблю тебя, милый! — ласково прошептала она, крепче прижимаясь к его боку.

Он шумно втянул носом воздух, напряжённо глядя в балдахин над головой.

— Я недостоин тебя… — беззвучно прошептал он.

========== Глава 13. Препятствия ==========

Майлз уже собирался отправляться в лабораторию, когда в окно его спальни отчаянно застучала сова. Крохотное ожерелье на шее и весьма внушительный вид очень встревожили. Молодой человек, немного подумав, принял письмо. Сова нерешительно потопталась на месте и улетела. Серый конверт с печатью министерства магии. Сначала, он подумал, что это может быть письмо от неё. Но на личных письмах не ставят печать министерства.

Тревога нарастала, но делать нечего. Майлз раскрыл конверт. В первое мгновение перед глазами потемнело, дыхание сбилось. Он сделал неловкий шаг и медленно опустился на кровать. Это было даже серьёзнее, чем он мог предполагать.

На сером бланке Азкабана был набран машинописный текст.

Мистер Трэверс.

Вынуждены Вас уведомить о том, что сегодня, ранним утром, Ваш отец, Бенедикт Уильям Трэверс, учинил в своей камере погром и спровоцировал беспорядки. Он требует, чтобы Вы немедля посетили его.

Надеемся, что Вы воспримете приглашение, как безотлагательное.

С уважением, старший надзиратель тюрьмы Азкабан

Дойл Александр Бредвик

Майлз медленно приходил в себя. Его отец не был общительным человеком. Между ними никогда не было теплоты, ни в детстве Майлза, ни в юности, ни тем более потом, когда не стало матери. Перед заключением в Азкабан, отец велел сыну не являться к нему ни под каким предлогом. У Майлза было несколько предположений, почему он так поступил.

Возможно, его мучила совесть за то, что заставил сына стать Пожирателем смерти против воли. Но эту версию он отметал сразу. Муки совести — это не для Бенедикта Трэверса.

Другая версия, отец не желал видеть Майлза из-за его сходства с матерью. После её смерти Трэверс-старший вообще избегал смотреть на сына. Но это лишь часть причины. Ариадна Трэверс была против войны с нечистокровными и воспитывала сына в своих убеждениях, жертвуя миром между собой и мужем. Говоря проще — отец мог ненавидеть сына за его убеждения и принципы. Азкабан был чуть ли не лучшим способом избавиться от непокорного отпрыска. Но Майлз почему-то не мог во всё это поверить.

Был ещё вариант. Отец пытался дать сыну возможность начать новую жизнь без него. Решил, что так будет лучше для их семьи. Почему-то именно эту версию Майлзу было принять легче всего.

Он пытался навещать отца первые два года, но тот так и не откликнулся, отказываясь покидать камеру или принимать сына в ней. На письма тоже не отвечал.