Романовы

«...июня в 4 день миром и всею землёю опять за их великую измену и за пожег возмутились и учели их, изменников Бориса Морозова и Петра Траханиотова, у государя царя просить головою. А государь царь тое ночи июня против 4 числа послал Петра Траханиотова в ссылку, на Устюг Железной воеводою. И видя государь царь во всей земле великое смятение, а их изменничью в мир великую досаду, послал от своего царьского лица окольничево своего князь Семёна Романовича Пожарсково, а с ним 50 человек московских стрельцов, велев тово Петра Траханиотова на дороге сугнать и привесть к себе государю к Москве. И окольничей князь Семён Романович Пожарской сугнал ево, Петра, на дороге у Троицы в Сергееве монастыре и привёз ево к Москве связана июня в 5 день. И государь царь велел ево, Петра Трахани-отова, за ту их измену и за московской пожег перед миром казнить на Пожаре. А то во Бориса Морозова государь царь у миру упросил, что ево сослать с Москвы в Кирилов монастырь на Белоозеро, а за то ево не казнить, что он государя царя дятка, вскормил ево, государя. А впредь ему Борису на Москве не бывать и всем роду ево Морозовым нигде в при-казех у государевых дел, ни на воеводствах не бывать и владеть ничем не велел. На том миром и всею землёю государю царю челом ударили и в том во всём договорилися. А стрельцов и всяких служивых людей государь царь пожаловал, велел им своё государево жалованье давать денежное и хлебное вдвое. А которые погорели, и тем государь жаловал на дворовое строенье по своему государеву разсмотренью. А дятку своево Бориса Морозова июня в 12 день сослал в Кирилов монастырь под начал»⁴.

Самодержцу Алексею Михайловичу пришлось уступить — выдать людей Морозова на казнь. Но он проявил характер: «отмолил» своего «дядьку» от расправы, отправил отсидеться в монастырь, а когда опасность миновала, вернул ко двору. Урок пошёл на пользу: был созван Земский собор и через несколько месяцев Россия получила Соборное уложение, состоящее из 967 статей, объединённых в 25 глав.

Уложение впервые выделило в особую главу вопросы уголовно-правовой защиты государя и его «чести», причём даже умысел на «государское здоровье» карался смертной казнью; то же наказание грозило участникам любого выступления «скопом и заговором» против бояр, воевод и приказных людей, то есть всех представителей власти.

Создание, согласно Уложению, Монастырского приказа означало наступление на права Церкви: его чиновники судили духовенство и подчинённых ему светских лиц, взыскивали подати с церковных вотчин.

Уложение стало важнейшим этапом утверждения в стране крепостного права. Закон вводил бессрочный сыск беглых крестьян «и их братью, и детей, и племянников, и внучат з жёнами и з детьми и со всеми животы». Вводился также штраф за укрывательство (десять рублей за каждого беглого). Правда, крестьяне ещё не лишились личных прав: по Уложению они могли владеть и распоряжаться имуществом, быть истцами и ответчиками в суде, наниматься на работу к другим лицам. Уложение устанавливало рублёвый штраф за «бесчестье» как черносошного, так и «боярского» крестьянина. Хотя обидчики крестьян платили в 50 раз меньше, чем хулители бояр, всё же закон официально признавал «честь» крепостного... Но эти права подвергались всё большим ограничениям. По Соборному уложению долги помещика могли быть взысканы с его крестьян.