Романтическая комедия

– Классные песни, чел, – отметил бармен.

– Спасибо, дружище, – кивнул Ноа и обратился ко мне: – Не знал, придешь ты или нет.

Даже в полутемном баре голубые глаза Ноа сияли, а светлые волосы, как у серфингиста, не отличались… ну, от настоящих волос.

– А я не знала, придешь ли ты! – Я протянула ему обе руки. Ноа, конечно, не знал, но это был предел моей хмельной раскрепощенности. – Ты, наверное, без сил? Или держишься на адреналине?

– Не представляю, как вы это выдерживаете неделями подряд.

– Ну, быть и ведущим, и приглашенным музыкантом – чистое безумие. Я бы ни того ни другого не смогла, а уж все сразу… Ты обалденно выступил. «Хореограф» получился блестяще!

– А ты оказалась права насчет «Сиропщика».

– Нет-нет, это твоя заслуга. Все дело в актерской игре.

Даже под хмельком я понимала, что зря трачу время знаменитости на нерабочие вопросы. Тут вдруг Ноа прорвало:

– Признай наконец, что не слушала мои песни.

– Как бы я тогда написала сценарий? – искренне рассмеялась я. – И потом, я ведь не с луны свалилась. Кто ж не слышал «Июльскую страсть» в кресле у стоматолога?

– И я о том. Кроме основного, ты ничего не слушала. По своей воле.

Конечно, он поддразнивал, а не выпрашивал комплименты.

– А вот и нет! Мне нравится «Бишоп-гарден» и «Сожаления».

Ноа недоверчиво сощурился.

– Ладно, кое в чем признаюсь. Есть два типа поп-песен, от которых я не в восторге, и твоя «Июльская страсть» как раз принадлежит к одному из них, хотя сама по себе хорошая. Вот это меня и настроило против твоей музыки. Лет двадцать назад. Но теперь я поняла, как недооценивала размах твоих… музыкальных детищ. Боже, ну какая позерша употребит слово «детище» в баре в три утра?

– Позерша из Гарварда, полагаю.

– Нет-нет, я не из гарвардских позеров.

– А где ты училась?

– В Дьюкском.

Его улыбка стала чуть саркастичнее.

– Всемирно известном университете в Северной Каролине? Ты об этом Дьюкском?

– Понимаю, это примерно то же, что и Гарвард, но, поверь, сценаристы из Гарварда так не считают. А ты сам разве не учился в пижонской вашингтонской школе? Я вот ходила в вонючую общеобразовалку в пригороде Канзас-Сити.

– Ну, в колледж я вообще не ходил, так что пижонская школа не считается. Меня готовили к поступлению в Кеньон, а я вместо этого пел за деньги в подземке. И какие же два типа песен ты не выносишь?

– Сразу предупреждаю: в музыке я не спец.

– Понял.

– Первый тип – это песни про долгие отношения или брак, и текст там вроде такого: «Иногда до того было плохо, что мы чуть не расстались, но все-таки справились». Выходит смешно: с одной стороны, воспевается долготерпение любви и все такое, а с другой стороны, текст намекает: «Жить с тобой – сущий ад, но мы выстояли!»

– Хм-м. Никогда об этом не задумывался.

– Таких песен куча. «Мы друг другу понравились, ты свела меня с ума, я хотел тебя прибить. И все-таки, милая, после всех этих лет я до сих пор с тобой!» Кстати, получится хороший скетч. «Хотя ты отравила мою кошку, хотя тебя стошнило на подушку, которую я целую вечность вышивала крючком»… Знаешь, как на свадьбах, когда женатые пары просят встать и диджей обращается к гостям: «Сядьте, если женаты меньше десяти лет, меньше двадцати, меньше тридцати». И под конец остается только пара девяностолетних старичков, женатых с пятидесятых.

– Знаешь моего бэк-вокалиста Джимми? Я только у него на свадьбе такое видел. Мы ведь с тобой белые, средний класс. По-моему, у нашего брата такие конкурсы не водятся.

– Да, ты прав. Но можно вот как сделать: камера задерживается на каждой паре, все им хлопают, они откровенничают о своей семейной жизни… И гости умиляются: «Ой, как трогательно!» – а девяностолетняя бабулька думает про себя: «Семьдесят лет мечтала его придушить, до того мерзко чавкает».

– Да, забавно. Вообще-то, – с напором произнес Ноа, и мы встретились взглядами.

– Спасибо, вообще-то.

– Загвоздка вот в чем: я таких песен никогда не писал, потому что не был женат.

– Ах да, извини. «Июльская страсть» относится ко второму типу. В них парень всегда говорит девушке: «Детка, ты не подозреваешь, какая ты красивая. Ты идеал, до чего же я везучий, неужто попал в рай?»

Ноа неуверенно улыбнулся.

– А что не так со словами «Детка, ты не подозреваешь, какая ты красивая. Ты идеал, до чего же я везучий, неужто попал в рай?»?

Я подсознательно радовалась, что хитростью заставила Ноа сказать мне: «Детка, ты не подозреваешь, какая ты красивая. Ты идеал, до чего же я везучий, неужто попал в рай?»

– Не по душе мне «Ты не подозреваешь, какая ты красивая», – объяснила я. – Будто любовь зависит либо от незнания девушки, либо от низкой самооценки. А героиня таких песен всегда странная смесь ребенка и загадочной соблазнительницы. Короче, слова можно поменять на: «Ты мне нравишься, потому что отвечаешь нынешним стандартам женской красоты, и, к счастью, об этом не подозреваешь, а твоя наивность возвышает меня в собственных глазах».

– Длинновато получилось, но согласен. Похоже на ту сцену в романтических комедиях, когда у героини мука на носу, а она и не догадывается, да? Слышал, многих это бесит…