Романтическая пудра

Вы устали, милая, знаю!
А больше не знает никто.
И даже гвоздика сквозная
Облетела у Вас на манто.

Вы смотрели в окно на широкий,

На далекий туман по шоссе…
Я Вам пел беспощадные строки
Из Артюра Римбо и Мюссе.

Кто-то грустный – наверно, в опале –

Раскладывал, звездный пасьянс
Казалось нам: скучно играли
Мы с жизнью седой в проферанс.

Знакомые карты… С горбинкой

Носы угрожающих пик!..
И строки Мюссе, как пылинки,
Летали вкруг мертвых гвоздик.

Любовница плачет

На софе голубой Вы, милая, плакали,
А о чем, – сказать не хотели…
И в странные строки ложились каракули
Ваших локонов черных на бронзовом теле.

А после намеком ироническим подняли

Вуалетту, но я не понял при всем старанье.
Когда (вчера ли, сегодня ли),
Я Вас обидел, своим невниманьем.

Но сквозь Ваши слезы обрисовалась обтянуто

(Как сквозь узкую юбку хрупкие колени)
Ваша уверенность, что Вы обмануты
И что я виноват в какой-то измене.

Маленькая! Комичная! Да поймите же.

Что в других женщинах, в далеких,
К Вам ищу разгадку, к Вам, живущей в Китеже,
И только иногда бывающей на five o'clock'ах.

Посмотрите внимательней глазками меткими:

(Что Вы прищурились, как на солнышке кошка?!)
Я целуюсь только с брюнетками!
А почему – догадайтесь, крошка!

Сумерки

Ces monstruosites hargneuses, populace

De demons noirs et de loups noirs.

Arthur Rimbaud

Такого вечера не было во веки…
Это первый вечер настоящий…
Небо тяжелей, чем веки
Мертвой женщины в гробу лежащей.

Вы, сидящая в глубоком кресле,

Кажетесь кошмарною виньеткой…
Вы не встанете – я знаю; ну, а если?
Если встанете с гримасой едкой?

В палисаднике осины, словно струны,

Ветер трогает смычком размерным…
Если встанете опять такой же юной,
Что скажу Вам взглядом я неверным?

Нет, я знаю – Дьявол не обманет,

Навсегда прикованная к стулу!
Милая! Проклятая! В тумане
Заживо заснула!

Жеманный пейзаж

И строки, как ногти, я отполировывая,
Пред Дамою Бледной склоняюсь, как паж…
Пора предвечерняя – нет – вечеро́вая,
Пахучий весенний пейзаж.

Росою напудрены лютики сонные,

Анютины глазки глаза подвели,
Открылись все венчики, словно флаконы
Духов золотых экзотичной земли.

И четкие дали замкнулись верхушками

Надменных деревьев, как будто в кольцо.
Усеяно звездами, словно веснушками,
Напудренной Дамы седое лицо.

Луна из картона! Совсем из картона!

Цветы серебристые в свежий пейзаж
Льют запах как будто струю из флакона Вам,
Строгая Дама, за нежный корсаж…

Музе