Романтичная девушка

Во время своих ежедневных прогулок вдоль Дели­сиас, которые в своем громоздком старомодном ландо герцогиня совершала в сопровождении дочери, мимо них вдвое быстрее проносилась графиня из конца в конец променада и обратно. Дамы были в таких плохих отно­шениях, что старались не замечать друг друга, но Пилар не могла глаз отвести от щегольского экипажа и двух красавцев мулов, а чтобы не встречать ирониче­ского взгляда графини, смотрела на кучера. Он был са­мым красивым мужчиной в Севилье, да еще в шикар­ной ливрее, — так что было на что посмотреть. Конечно, никто точно не знает, как все произошло, но, вероятно, чем больше Пилар любовалась кучером, тем больше ей нравилась его внешность. Так или иначе — ведь боль­шая часть этой истории покрыта мраком — эта парочка встретилась. В Испании разные сословия перемешаны таким причудливым образом, что дворецкий может ока­заться более благородных кровей, чем хозяин. Пилар, по­лагаю, не без удовольствия узнала, что кучер принадле­жит старинному роду Леонов, одному из самых почтен­ных в Андалузии, и по части происхождения действитель­но ей ровня. Только она провела жизнь в герцогском особняке, а его судьбой было добывать хлеб насущный на козлах «виктории». Но никто из них об этом не жалел. Ведь только на этом высоком посту он мог привлечь вни­мание самой разборчивой девушки в Севилье. Они страст­но влюбились друг в друга. Случилось так, что как раз в это время молодой человек, маркиз де Сан-Эстебан, с которым дамы предыдущим летом познакомились в Сан-Себастьяно, написал герцогине и попросил руки Пилар. Это был весьма подходящий жених, и, кроме того, члены обоих семейств время от времени вступали в брак еще со времен Филиппа II. Герцогиня твердо решила, что не бу­дет больше потакать всякой дури, и, сообщив Пилар о предложении, добавила, что та достаточно долго увилива­ла и теперь должна либо вступить в брак, либо идти в монастырь.

— Я не сделаю ни того, ни другого, — ответила Пилар.

— Что же ты тогда намерена делать? Я и так слишком долго с тобой нянчилась.

— Я собираюсь выйти замуж за Хосе Леона.

— Это еще кто такой?

Пилар на мгновение замялась и, возможно, — будем на это надеяться — слегка покраснела.

— Это кучер графини.

— Какой графини?

— Графини де Марбелла.

Я прекрасно помню герцогиню и уверен, что, разо­злившись, она ни перед чем не останавливалась. Она бу­шевала, она умоляла, она рыдала, она убеждала. Разыгра­лась ужасная сцена. Некоторые говорят, что она отхлес­тала дочь по щекам и вцепилась ей в волосы, но мне ка­жется, что Пилар при таком обороте событий была способна и сдачи дать. Она твердила, что любит Хосе Лео­на, а он — ее. И она во что бы то ни стало решила выйти за него замуж. Герцогиня собрала семейный совет. Он оз­накомился с положением и решил: чтобы спасти семью от бесчестья, Пилар надо увезти из города и не возвра­щаться, пока она не избавится от своего наваждения. Пилар разузнала об этом плане и положила ему конец — выскочила однажды ночью, пока все спали, из окна спаль­ни и отправилась жить к родителям своего возлюбленно­го. Это были почтенные люди, обитавшие в маленькой квартирке в бедном квартале Триана на другом берегу Гва­далквивира.

После этого скрывать правду стало невозможно. Ма­шина закрутилась, и во всех клубах вдоль Сьерпеса толь­ко и разговоров было, что о скандале. Официанты бук­вально сбивались с ног, разнося членам клубов подносы со стаканчиками «Манзаниллы» из соседних винных ла­вочек. Люди судачили и посмеивались над скандалом, а отвергнутые женихи Пилар получали множество поздрав­лений с тем, что избежали напасти. Герцогиня была в отчаянии. Она не могла придумать ничего лучшего, как обратиться к архиепископу, своему близкому другу и бывшему духовнику, и попросить его образумить поте­рявшую голову девушку. Пилар призвали в архиепископский дворец, и добрый старик, привыкший высту­пать посредником в семейных ссорах, сделал все возмож­ное, чтобы убедить ее в неразумности ее поведения. Но Пилар не слушала никаких резонов и отказывалась бро­сить своего возлюбленного. Привели герцогиню — она ждала в соседней комнате, — и та сделала последнюю попытку воззвать к дочери. Тщетно. Пилар вернулась в скромную квартирку, а рыдающая герцогиня задержалась у архиепископа. Старик был не только благочестив, но и хитер, и когда он увидел, что герцогиня успокоилась на­столько, что могла его выслушать, посоветовал — как по­следнее средство — обратиться к графине Марбелла. Это умнейшая женщина в Севилье — быть может, она что-нибудь да придумает.

Сначала герцогиня с возмущением отказалась. Обра­титься с просьбой к своему заклятому врагу — она не пе­ренесет такого унижения. Да скорей родовой дом герцо­гов Дос Палос превратится в руины!