Романтик из Урюпинска, или долгая дорога в Рио-де-жанейро

Мы с Серегой и Гришей уже стали собираться, как к нам подошел нетрезвый, старый негр с обшарпанной гитарой. Он ударил по "ля-мажору" и хрипло запел мексиканскую народную песню. Григорий протестующе поднял руку и громко сказал по-испански: "Не надо петь! У нас болит голова!" Я сказал украинцу: "Попроси у него гитару, я немного поиграю". Гриша протянул негру банку пива, и жестом показал на меня, мол, дай гитару. Негр отрицательно замотал головой. Тогда хохол вынул пять реалов и помахал ими в воздухе. Негр протянул мне гитару и сел на песок. Я привычно проверил настройку и стал играть свои любимые неаполитанские, русские песни, удовлетворенно наблюдая при этом за своими обалдевшими слушателями. А когда в конце сбацал неувядаемую "Бессаме мучо", пьяный негр в сердцах ударил кулаком по песку и заплакал. "Фэнк ю, фэнк ю!"- шепелявил беззубым ртом пляжный музыкант, утирая непрошенные слезы.

"Ну, все! Хватит! А то он дуба даст от твоей русской души!"-сказал Гриша и вернул гитару.

В этот вечер украинский филолог, житель Франкфурта, отрекшийся от родного Закарпатья, нежданно-негаданно подружившийся с москалем, был в ударе. Было ясно, что Григорий еще не успел растерять в благополучной Западной Европе дорогие нашим сердцам славянские привычки, и щедро нас угостил.

ДЕНЬ ВОСЬМОЙ

Это предпоследний наш день в Рио. Завтра поздно вечером вылетаем в Париж, а оттуда в Москву. Проснулся в пять утра - примерное время восхода. Хотел сфотографировать утреннюю зарю над океаном, над этим сказочным городом с крыши отеля, но впопыхах не узнал, открыто ли кафе в такое время, а выйти в пять утра побоялся; однако не утерпел (когда еще сюда приедешь) и в шесть - был на улице.

Копакабана уже проснулась (если она засыпала), и на знаменитой волнисто-мозаичной дорожке, знакомой миллионам телезрителей по сериалам, уже были пешеходы, бегуны, велосипедисты, роллеры. Со знакомым предчувствием хорошего кадра я приступил к съемке. До чего же хороша Копакабана в эти утренние часы! Сколько здесь ласкового солнца, воздуха, океана, утренней свежести, душевного комфорта, - всего того, что составляет радость бытия! В эти минуты мне казалось, что пройдет несколько лет, и я обязательно еще раз сюда приеду.

В половине восьмого пошли на завтрак. В кафе ни души, все еще спят, только строгий негр у дверей, с которым я поздоровался: "Бон джорно" вместо принятого здесь "Бон джиа". Потом был пляж. Я часа полтора не вылезал из океана, одетый в хлопчатобумажное трико и белую рубашку, опасаясь новых солнечных ожогов.

После обеда пытался уснуть, но не смог - боялся пропустить сумерки над городом, чтобы сделать снимки. В начале шестого поднялись с сыном на крышу отеля и стали ждать нестандартного освещения, трудно уловимой границы между сумерками и ночью. После съемки долго бродили по базару. Особенно нас поразил "Арт-базар"! Здесь представлено невероятное количество разных стилей, техник письма, потрясающе использованы экзотические местные материалы. Можно найти картину на любой вкус и любого формата. А маски, мелкая пластика, народные поделки… Это надо видеть!

ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ

(Пишу на борту "Боинга-777", летящего в Париж)

Вчера нас предупредили, что к двенадцати дня номер должен быть освобожден, все вещи собраны, и что мы с Татьяной поедем на последнюю, бесплатную экскурсию в новый, дальний район города. Утром мы вдоволь накупались, прибавив красноты к неокрепшему загару, к одиннадцати часам вернулись в отель, сдали сумки в камеру хранения и сели в раскаленный черный форд нашего гида. Архитектура в новом районе Рио поражает своей необычностью. Даже в Москве я не видел зданий такой изощренной красоты и архитектурной дерзости. К сожалению, снимать из окна автомобиля было невозможно, мешали столбы, деревья. Потом мы приехали на какой-то престижный пляж длиной в семнадцать километров.

Я (что за язык!) неосторожно заметил, что так и не попробовал в Рио жареной рыбы.

"Сейчас попробуете",- сказала Татьяна. Мы подъехали к маленькому дощатому домику, которых на берегу океана наверное несколько сотен, и она что-то спросила. "Здесь мелкая рыба" перевела Татьяна. - Надо вернуться в домик № 198."

Мы заняли столик в тени навеса. Принесли холодное пиво, и мы с наслаждением стали смотреть на ярко-синий океан, где вдалеке, в ультрамарине шла белоснежная яхта, на зеленые холмы, на пустынный пляж и на ленивый, как мы прибой.

Прошло двадцать минут и Татьяна спросила насчет рыбы. "Через двадцать минут будет готово. Перед вами еще был заказ",- невозмутимо ответил симпатичный негр. Наш гид что-то сказала ему напористо и громко и тут же перевела:"Если через следующие двадцать минут заказ не будет выполнен, я тебя самого съем!"