Романы Ильфа и Петрова

"...Долой заговор молчания и круговую поруку". — Призывом "Долой" начиналось бессчетное число лозунгов. Он синонимичен требованию "изжить" соответствующее явление [см. ЗТ 7//20] и употребляется, в общем, в тех же контекстах, хотя и с большей эмфазой: "Долой троцкизм", "Долой попов и кулаков", "Долой правых и примиренцев" [из первомайских призывов, Пр 04.05.29], "Долой войну империалистическую, да здравствует мировая революция", "Долой парадные переклички", "Долой излишнее увлечение социалистическими договорами", "Долой подхалимство", "Долой вековой религиозный дурман", "Долой пьяную пасхальную обжорку", "Долой елку", "Долой знахаря и бабку", "Долой нейтральность и аполитичность" и др. [КН 34.1929; Пр 12.05.29; КН 26.1929; Пр 21.04.28; Пж 45.1929; Пр 06.05.29; См 20.1926; Чу 05.1930, и др.]

Призыв бороться с молчанием и круговой порукой — постоянный спутник чистки. Из тогдашней прессы: "Нам уже приходилось отмечать факты круговой поруки и семейственности во время чистки"; "Круговая порука долгое время содействовала тому, что крупные политические извращения остались вне поля зрения советской общественности"; "При подготовке к чистке партии в ряде горъячеек отмечается круговая порука"; "Клеймим позором тех членов партии в Госбанке, которые видели искривления линии партии и молчали"; "Круговая порука, кумовство, семейственность" [наблюдается на ряде предприятий]; "Почему молчал омский „Рабочий путь“?". В других контекстах эти термины могли иметь и положительный смысл, например: "Установим круговую поруку за нашу гарантию" (лозунг на фабрике). [Пр 1929-1931; КН 19.1929.] 4//12 ...За своими столами уже сидели Сахарков, Дрейфус, Тезоименицкий, Музыкант, Чеважевская, Кукушкинд, Борисохлебский и Лапидус-младший. — Коллекция имен сотрудников "Геркулеса" приобретает различные оттенки на фоне предстоящей чистки.

Тезоименицкий (явно от "тезоименитства государя императора") вряд ли является пролетарским элементом.

Музыкант — еврейская фамилия по образцу Фамилиант, Диамант, Фабрикант и др.

Кукушкинд и Борисохлебский — имена, основанные на созвучиях. Первое — сочетание русского -ин (Кукушкин) с еврейским -инд (на манер подлинных фамилий такого рода, например, Лейкинд); ср. игру этими окончаниями в "Галкин, Палкин, Малкин, Чалкин и Залкинд" [ДС 31]); "Надькинд" [ИЗК, 195; видимо, идет от известного персонажа карикатур Евлампия Надькина, см. ДС 29//3]. Второе — сочетание "хлеба" с семинарской фамилией "Борисоглебский".

Лапидус — распространенная еврейская фамилия, вызывавшая (особенно с добавлением "младший") воспоминания частнокоммерческого плана. До войны в Ялте был детский пляж доктора Лапидуса. "Требуйте чернила Лапидусзона", — гласят рекламные плакаты эпохи нэпа. В фельетоне И. Ильфа "Как делается весна" приводится реклама "Встречайте весну в брюках И. А. Лапидуса", а в повести соавторов "Светлая личность" фигурирует фирма "Лапидус и Ганичкин".

Дрейфус, а также отсутствующий в данной сцене Адольф Николаевич Бомзе, также носят фамилии с коммерческими ассоциациями. Возможно, что весь набор имен сотрудников задуман как указание на их "прошлую деятельность". До революции в Одессе были крупный магазин одежды и тканей Бомзе и фирма "Дрейфус и К°" по экспорту хлеба. В "Пушторге" И. Сельвинского "фирма Дрейфуса" (та же самая или другая — мы сказать не можем) упоминается уже как часть нэповского пейзажа.

[Пляж Лапидуса — Каверин, Перед зеркалом, 44; Лапидусзон — Anikst, La Pub en URSS, 75; брюки Лапидуса — Ильф, Петров, Собр. соч., т. 5: 74; Лапидус и Ганичкин — т. 1: 441; Дрейфус — Чехов, письмо от 7 августа 1893, и там же, Сельвинский, Пушторг, 1.31; Бомзе — Прегель, Мое детство, 1: 65]. Происхождение фамилий "Чеважевской" и "Сахаркова" пока установить не удалось.

4//13

Вы слышали новость... Бухгалтер Берлага попал в сумасшедший дом. — Сходные имена, которые могли повлиять на выбор имени бухгалтера в ЗТ, — писец Бердяга в рассказе А. Аверченко и журналист Берлога (которого, кстати говоря, тоже отвозят в психбольницу, запеленывают в смирительную рубашку и сажают в одну комнату с тремя сумасшедшими) из советского приключенческого "сериала" [Аверченко, Роскошная жизнь, Ст 23.1912; Большие пожары, роман 25-ти писателей, глава Л. Леонова, Ог 30.01.27].

4//14

...Начался новый день, и кто-то из служащих уже впился молодыми зубами в длинный бутерброд с бараньим паштетом. — В ЗТ данный мотив встретится еще раз: "Рабочий день... начался, как обычно, ровно в девять часов... уже Лапидус-младший разинул рот на кусок хлеба, смазанный форшмаком из селедки..." [ЗТ 16]. В геркулесовских главах вторыми по частоте (после инфернальных) являются мотивы гастрономические. Нависающая тень чистки лишь подстегивает аппетит, с которым работники этого учреждения едят, пьют чай, закусывают как в отведенное для этого время, так и помимо него.