Романы Ильфа и Петрова

"В городе [Чугуеве] нас приветствовали целая расставленная шпалерами дивизия и население, бросавшее в нас цветы и свертки с орехами... [В Славянске] густые шпалеры народа нас приветствуют. Желтые от солнца, серые от пыли стоят ряды детей. Их сотни и тысячи, они приветствуют нас дружными дробными аплодисментами. Нам бросают цветы, цветы. В цветах записки. Тут и приветствия от женщин с подробными адресами писавших, и обстоятельные послания организованных кустарей с изложением значения автомобилизма, и краткие указания — не давите кур, и запросы пионеров — что делают пионеры в Москве. Смеемся в пыли и радости. На углу стоят люди с дынями и бросают аккуратно по дыне в машину. Бросают ветки слив... [Штеровка:] Ворота с надписью на всех языках „Добро пожаловать**. И все увито дубовыми листьями [в ЗТ: хвойными гирляндами]¹. И сразу за воротами работницы приветствуют нас аплодисментами".

В отличие от романа, где сценой действия служит сравнительное захолустье, маршрут реального пробега проходит через крупные индустриальные центры:

"Трубы на горизонте. Считаю — их тридцать... Это — Славянск. Пахнет химией, пылью и промышленностью... К раннему вечеру видим трубы Артемовска. Машины строятся вокруг огромного бетонного памятника т. Артему в ложно кубическом духе... Штеровка — это почти построенная станция для электрификации Донбасса".

О лозунгах, митингах и речах очеркист ничего не говорит, но упоминает обеды и прочие приметы гостеприимства.

"Под Изюмом нагоняем свою колонну, она здесь обедала... Идем ночевать в общежитие металлистов... Пили чай в Парпите... Обед нам изготовлен на верхнем этаже станции".

Назойливый интерес местных энтузиастов к маркам машин и к участникам пробега, юмористически представленный в романе, отмечен и в очерке:

"Инерция навыков у людей такова, что с нас кто-то решил снять анкету: какой марки машины, сколько сил, кто водители, кто механик, где строилась машина. Анкета сия испортила впечатление от Штеровки... [В целом] результаты пробега значительны... [хотя] дорога всем далась тяжело" [Шкловский, Гамбургский счет, 185-192].

6//6

Первое: крестьяне приняли "Антилопу" за головную машину автопробега. Второе: мы не отказываемся от этого звания... Совершенно ясно, что некоторое время мы продержимся впереди автопробега, снимая пенки, сливки и тому подобную сметану с этого высококультурного начинания. — О сценах, когда невовлеченный в "политику" персонаж непроизвольно оказывается в положении вожака (как чаплиновский бродяга, с флагом в руках возглавляющий шествие рабочих в "Новых временах") [см. Введение, раздел 3].