Романы Ильфа и Петрова

³[к 8//47]. "Захотелось свеженького. Потянуло на спеца. Знаем мы эти бабские штучки" [Б. Левин. Одна радость, в его кн.: Голубые конверты]. По знаменитому положению авторитетного теоретика секса А. Б. Залкинда, "половое влечение к представителю враждебного класса — это такое же извращение, как и влечение к крокодилу или орангутангу" [цит. в переводе по: Istrati, Soviets 1929,164; Chessin, La nuit qui vient de l’Orient, 134].

⁴[к 8//48]. Стихи А. Сергеевой [Дружные ребята 08.1928; цит. в рубрике "Тараканы в тесте", См 24.1928]. Отметим метрическое тождество этих детских стихов со стихами Тракторов колонна... (ниже в этом же комментарии): трехстопный хорей, одним из семантических ореолов которого является деревенский быт, деревенское детство, ср. хотя бы знаменитое Вот моя деревня... И. 3. Сурикова [М. Л. Гаспаров. Метр и смысл, М., РГГУ, 1999, 58-62]. Отметим также мотив одушевления машин, типичный для данного периода [см. ЗТ 14//10].

⁵ [к 8//49]. Впрочем, подобная реплика встречается уже в "Анне Карениной", причем вложена в уста персонажа, падкого на ходячие цитаты и выражения: "Нет уж, извини меня; это парадокс" [Стива — Левину, VI. 11].

9. Снова кризис жанра

9//1

Параллельно большому миру, в котором живут большие люди и большие вещи, существует маленький мир с маленькими людьми и маленькими вещами... [два абзаца]. — Рассуждение о двух мирах следует форме, употребительной в жанре эссе, обычно в его начале. Мы имеем в виду "парадоксальное" противопоставление двух разновидностей внутри некоего казавшегося цельным понятия, проводимое через два почленно соположенных ряда дефиниций и афоризмов. Таково, например, предисловие к книге Тэффи "Человекообразные": "Человекообразное движется медленно, усваивает с трудом и раз приобретенное отдает и меняет неохотно. Человек ищет, заблуждается, решает, создает закон — синтез своего искания и опыта... Там, где человек принимает и выбирает, — человекообразное трудится и приспособляется..." и т. д. Таким же образом — сравнением людей с фамилией "Иванов" и "Иванов" — начинается рассказ И. Ильфа "Случай в конторе": "Ивановых великое множество. Ивановых можно перечесть по пальцам. Ивановы занимают маленькие должности. Это счетоводы, пастухи, помощники начальников станций, дворники или статистики. Ивановы люди совсем другого жанра. Это известные писатели, композиторы, генералы или государственные деятели" и т. д.

9//2

В маленьком мире изобретен кричащий пузырь "уйди-уйди", написана песенка "Кирпичики"... — Пузырь, упоминаемый здесь, — изобретение достаточно давнее:

"К короткому деревянному мундштуку прикреплена сморщенная резина; дуешь в мундштучок — и на конце его возникает шар; перестаешь дуть, то закрываешь, то открываешь отверстие в мундштуке, и воздух, выбиваясь из шара, издает гнусавый, капризный, ноющий звук, в котором действительно слышится „уйди, уйди“. Случалось, выйдешь на улицу, — и сразу со всех сторон доносится это прерывистое, пронзительное нытье" [Шефнер, Имя для птицы, 446].

На Сухаревке военного времени "резиновые чертенята с пунцовыми анилиновыми щеками умирали с пронзительным воплем: „Уйди, уйди!“" [Паустовский, Беспокойная юность, 290]. А. Гладков вспоминает "свистки „уйди-уйди“ у еще не снесенной Иверской" в середине 20-х гг. [Поздние вечера, 23]. На московских улицах 1927 года Чертики, пищащие "Уйди-уйди-у", / Пузырились, высунув красные жала [И. Сельвинский, Пушторг, 1.3]. Они назывались также "вербными чертенятами", так как были особенно звучны и заметны в Вербное воскресенье ("на Вербе"). В советские годы их днем стало Первое мая (личные воспоминания. — Ю. Щ.).

"Кирпичики" — лирическая баллада, большой хит эпохи нэпа: