Романы Круглого Стола. Бретонский цикл

(Здесь вторгается эпизод, который не имеет ничего общего с бретонскими сказаниями. Это скорее изначальная версия, чем копия одного рассказа из книги о Марке Римском, продолжения знаменитого восточного романа О семи мудрецах. Сюжет сам по себе весьма экстравагантен, и нас нисколько не подготавливает к нему та роль, которую римляне только что играли в Галльской войне. Но в любом случае читается он с удовольствием, хоть мы и не стремились скрыть его несовершенства).

Мерлин перебрался из лесов Великой Бретани в леса Романии: ибо прежде всего он был человек лесной. В то время правил Юлий Цезарь: не тот, кого в Персии погубит в шатре некий призрак[438], но тот, кого сразит Гавейн в битве при Лангре, в конце правления Артура[439].

У императора этого была жена, знатная родом и видная собой, хотя цвет ее лица и волос был почти как у рыжих; но нравов она была самых распущенных[440]. Она собрала у себя двенадцать красивых юношей, которые в женских одеждах были при ней под видом придворных девиц. Всякий раз, когда император отлучался из Рима, императрица делила его ложе с одним из этих юных пажей; а чтобы у них не росла борода, она велела им смазывать подбородок смесью негашеной извести и красного перца, разведенной водою. И поскольку они носили длинные платья со шлейфами, головы окутывали пеленами, а волосы заплетали, как принято у молодых девиц, никто не подозревал их истинный пол.

Такова была жизнь императрицы, когда ко двору императора явилась дочь алеманского герцога по имени Матан, изгнанного из своей страны герцогом Фролло. Дабы уберечься от опасностей, неизбежных в долгом путешествии, она переоделась в мужское платье; а потом, найдя это притворство удобным, решила его продолжить. Как простой оруженосец, она пришла просить службы у императора; ее высокий рост и твердый шаг, ее повадки и речи – все сходилось, позволяя ей казаться тем, кем она желала, хотя она усердно избегала любой непристойности во взорах и речах. Гризандоль – таково было имя, которое она приняла вместо Авенабль, – в скором времени завоевала доверие императора; она равно приглянулась всем; и столь весомо стало ее влияние и на государя, и на придворных, что на Святого Иоанна, когда посвящали новых рыцарей, она была среди тех, кто принял это звание. На кентене, воздвигнутой по сему случаю посреди Пренуарона[441], Гризандоль завоевал от устроителей приз. Тогда император назначил его сенешалем Романии, и, мыслимое ли дело, выбор этот одобрили все, до того сумел Гризандоль всем понравиться.

И вот однажды ночью, когда император покоился рядом с женой, он увидел сон, преисполнивший его тревоги. Перед дверьми его дворца привиделась ему огромная свинья, чья длинная щетина свисала с боков до земли, а между ушей был надет золотой обруч. Было у императора смутное чувство, что он ее уже видел прежде, и даже кормил; но он не сказал бы, что она ему принадлежала. Пока его занимали эти мысли, вдруг из покоев выбежали три молодых волка и покрыли свинью. Тогда император спросил своих баронов, что ему делать со свиньей, преданной на произвол волкам. Бароны отвечали, что непотребную тварь надлежит бросить в огонь. Тут император содрогнулся; он пробудился и впал в глубокое раздумье; но, будучи весьма мудр по натуре, никому не сказал о своем сновидении. Когда рассвело, он встал, пошел прослушать мессу и по возвращении нашел уже накрытые столы и ожидающих его баронов. Все принялись за еду; император оставался в раздумье, так что все сотрапезники хранили молчание из боязни его расстроить и обидеть.

Не успели еще убрать столы, как на подходе ко дворцу послышался глухой шум. То был олень необычайного роста, с рогами о пяти ветвях и передними ногами ослепительной белизны. Он промчался по улицам Рима, как будто за ним гналась свора собак. Все, кто его видел, горожане, воины, женщины и дети, бросались за ним в погоню, вооружась пиками, топорами, дубинами или кольем. Он переступил двери дворца; прислужники, метнувшиеся было к окнам, едва успели отскочить, чтобы он их не пришиб. Он подбежал к столам, взвился на дыбы, опрокинул вино и мясо, миски и чаши, затем проговорил, преклонив колени перед императором:

– О чем думает король Юлий Римский? Он весьма желал бы знать, что означает его сон, но истолковать его может только дикий человек.

Произнеся это, он сотворил тайное волшебство, ибо двери позади него заперли; двери отворились и пропустили его; охота за ним возобновилась; однако он преодолел стены Рима и исчез среди равнин, и никто не мог сказать, куда он подевался.