Романы Круглого Стола. Бретонский цикл

Я не буду прослеживать все эпизоды войны Артура против Римлян; они заимствованы у Гальфрида Монмутского; разницу можно усмотреть лишь в перечне воинов, которые участвовали в битвах и внесли свою долю в победу. Так, в латинском тексте два посла, сопровождавшие Гавейна в лагерь Императора, – это Бозон, граф Оксфордский, и Герен Шартрский[490]; а в романе это Ивейн Уэльский и Сагремор Константинопольский. В битве, развязанной Римлянами, чтобы отбить пленников, роман заменяет Гвитарда, вождя Пиктавов[491], на Клеодалиса, сенешаля короля Кармелидского. Долина, место последнего сражения, расположенная на линии Лангр – Отён, у Гальфрида называется Суэзия, а в романе Сеуаза, или Серуаза[492]; я думаю, что это долина Сейона[493]. К королям и вождям, введенным в рассказ латинским автором, таким как Агизель[494] – король Альбании или Шотландии, Лот – король Норвегии (а не Оркнейских островов), Хоэль Нантский, Гавейн, Кэй и Бедивер, романист добавляет Траделинана Норгалльского, Эсканса Камбеникского, Уриена Уэльского, Ивейна Большого, Ивейна Побочного, Белинана Норгалльского, Нотра Гарлотского, Короля с Сотней Рыцарей, Клариона Нортумбрийского, Карадока Эстрангорского, Богора Ганнского и Бана Беноикского. Кэй-сенешаль и Бедивер-бутельер, у романиста раненые, у Гальфрида Монмутского были убиты и погребены, первый – на юге Байё, второй – в уединенном лесном приюте близ Шинона, города, ранее основанного Кэем.

Когда Римляне были полностью разбиты, а их Император сражен смертельным ударом Гавейна в последующем бою[495], казалось, что Артур и его Бретонцы должны простереть свои победы до самого Рима, по примеру своих предков Белина и Бренния. Но не таково было мнение Мерлина.

– Король Артур, – промолвил он, – вам не придется идти на Рим, и в Бретань вы пока еще не вернетесь. В этих краях есть до вас нужда. У Лозаннского озера[496] обитает демон, сущий ужас окрестных земель; он убивает и пожирает всех, кто окажется вблизи; и потому места эти обезлюдели.

– Как, – воскликнул Артур, – и никто не пошел с ним воевать?

– Говоря по правде, это всего лишь кот, – сказал Мерлин, – но кот, порожденный самой преисподней, такой громадный, такой чудовищный, что один вид его может сразить наповал.

– Боже сохрани! – отозвался король. – И как же эта бестия сюда попала?

– Сейчас расскажу. Четыре года тому назад, в день Вознесения, один бедный рыбак подошел к озеру близ Лозанны. Когда он приготовил свои снасти, то обещал Господу Богу, что, как забросит сети, отдаст ему первую же пойманную рыбу. Он забросил и вытянул из озера пребольшую щуку, ценою в добрых двадцать су. «О! – сказал он себе, – Господу Богу не так уж сдалась эта первая рыба. Я отдам ему вторую». Он снова забросил невод и выловил вторую рыбу, еще крупнее и не в пример более редкую. «Бог обошелся без первой, – решил он, – может подождать и третьей». Умник наш обновил приманки, вновь забросил сеть и на сей раз вытянул малого котенка, чернее дикой ежевики. «Это уж никак не дар Господу Богу, – сказал он, – придержу-ка я его; он изведет крыс и мышей в моем доме». И не помышляя более о своем обете, он унес кота и так откормил его, что не прошло и дня, как зверь этот задушил его самого, его жену и детей, а после убежал на ту гору, что высится позади озера. Там его логово, оттуда он выходит каждый день, чтобы загрызть и сожрать любого, кого увидит. Поезжайте в ту сторону, это дорога, ведущая в Рим; он на вас набросится, и вы с Божьей помощью избавите от него этот край.