Ромейское царство

Когда приготовления заканчивались, тело усопшего на руках несли в храм на отпевание. Перед выносом тела из дома над ним совершали заупокойную литию, сопровождаемую фимиатирионом — каждением вокруг тела. Это каждение означало, что душа умершего христианина, подобно фимиатириону — кадильному фимиаму, возносящемуся вверх, восходит на Небеса, к Престолу Всевышнего. Приготовления к погребению происходили всю ночь, пока длилось пение псалмов при горящих вокруг тела усопшего ромея свечах и лампосах-лампадах. Псалмы продолжали исполнять и тогда, когда погребальная процессия, в которой участвовали родственники, друзья, облагодетельствованные покойным, двигалась с телом усопшего к храму. В столице в таких случаях впереди шло не менее восьми женщин, далее следовал аскитр — носильщик свечей, а за ним — группа, состоявшая из канторов и певчих, исполнявших псалмы. Рядом с телом умершего следовали священники со свечами и диакон с кадильницей — фимиатоном или кацией, а за ними шли прочие, окружающие покойника, тоже с зажженными свечами в руках. Они как бы выражали духовную радость о возвращении своего брата или сестры к Вечному Свету — Богу. Недаром на ранневизантийских надгробиях, каменных крестах и на стенах гробниц кроме имени умершего обычной надписью в VI–VIII вв. стала сакральная формула «Фос Зои» — «Свет Жизнь». Она же присутствовала на многих металлических нательных, наперсных крестах, а также на перстнях, щитках и язычках пряжек, в том числе обнаруженных в гробницах. Феодорит Киррский вспоминал в своей «Церковной истории», что когда тело святителя Иоанна Хрисостома переносили в Константинополь из глухого провинциального городка Команы, где он умер в ссылке, то у сопровождавшего это шествие многочисленного народа были в руках свечи, так что Боспор казался огненным от отражения в его волнах света тысяч и тысяч свечей.

Собственно погребение предваряла церемония професиса, во время которой родственники умершего могли в последний раз проститься с ним. Для этого положенное в гроб-ланиос или на погребальные носилки тело обычно выставляли в нартексе, реже — по середине церкви, с лицом открытым, головой к западу, а ногами к востоку. Особо почитаемые члены клира полагались близ жертвенника. Покойный становился центром внимания всего церковного собрания. Тогда как в других церковных последованиях, даже Крещения или брака, действовал один священник с диаконом, совершение погребения предполагало участи многих священнослужителей, случалось, с архиереем во главе. Останки усопшего становились как бы некоторой святыней, и всякое каждение-фимиатирион начиналось и оканчивалось каждением тела мертвого, как если бы дело шло о чествуемой святыне.

Как правило, на третий день по кончине, считая от самого дня кончины, умершего удостаивали церковного чина отпевания — заупокойного богослужения с чтением особых молитв и Евангелия. Если не было возможности по разным причинам совершить очное отпевание над телом усопшего (отсутствовал священник или само тело), то необходимо было как можно скорее заочно отпеть покойного в церкви. При совершении этой требы родственники и близкие стояли рядом с телом покойного с горящими свечами и усердно молились вместе со священником. Наконец, под пение Трисагиона, а, возможно, и под звон бронзовых колокольчиков, подписанных словами этого просительного молитвенного песнопения (известны археологические находки таких колокольчиков), следовал вынос из храма тела умершего, обязательно ногами вперед, то есть лицом к выходу. Примечательно, что при захоронении, как и при подготовке к нему тела покойного, употреблялись все те же аромата-благовония, миро.

* * *