Ромейское царство

В руках крупных чиновников, управлявших страной, порой скапливались огромные богатства. Поэтому вельможи могли строить для себя церкви или гробничные парекклесии, которые должны были служить мавзолеями. Прекрасный пример такой постройки, вошедшей в сокровищницу поздневизантийского искусства, являет идеально гармоничная, небольшая константинопольская церковь Христа Спасителя в монастыре Хора, восстановленная в 1315–1321 гг. великим логофетом василевса Андроника III, прославленным философом, писателем и выдающимся ученым-энциклопедистом Феодором Метохитом. На любимое детище он потратил значительную часть своего состояния, украсив изысканной настенной мозаикой, фресками с многочисленными изображениями всевозможных святых и мраморными панелями, в которых изумительно играет цвет и свет. В наши дни это сокровище византийского искусства эпохи Палеологов является одной из самых красивых достопримечательностей Стамбула и называется Кахрие Джами. Впавший в немилость после свержения василевса Андроника II в 1328 г., потерявший всё, несчастный Метохит, на которого взвалили прегрешения его повелителя, а богатый дом сожгли, в итоге закончил свою жизнь монахом отстроенного им монастыря, приняв схиму под именем Феофлет. К слову, в крипте под полом этого храма похоронены знаменитые святые защитники икон IX в. Здесь должны были стоять саркофаги самого Метохита и его современников — коноставла (командующего войсками) Михаила Тороника с супругой. Могилы устроили и в стенах нартекса и экзонартекса церкви, а также под полом и в нишах парекклессия Хора, где они часто сопровождаются портретными изображениями похороненных здесь высокородных могущественных вельмож и лиц царских кровей первой половины XIV в.

* * *

Многие преждевременные смерти были вызваны последствиями эпидемий инфекционных болезней, ставших в Ромейском царстве, как и повсюду, привычным явлением. Устраиваемые ими «чистки» населения приводили к опустошению сел и особенно городов с их скученными метами проживания. В таких случаях болезнь, то, что ромеи называли фнисис — мор, действительно ходили из дома в дом, неся массовое заражение и, как правило, летальный исход. Чума была наиболее специфической и непредсказуемой болезнью, которая могла появляться совершенно внезапно. По своим эпидемиологическим свойствам она является зоонозом, то есть ее источником выступают животные, преимущественно крысы, мыши и другие грызуны. Именно через них бактерии Yersina pestis переносились зараженными вшами, мухами и комарами, короче, кровососущими насекомыми, которые укусив человека, заносили инфекцию ему в кровь. Эти бациллы, попав в нового носителя, быстро размножались, снова и снова.

При наиболее распространенной бубонной форме чуме (до 70–80 % случаев заражения) сильнейшим образом воспалялись лимфатические узлы в паху, в подмышечных впадинах, на шее, за ушами. Они разбухали и превращались в мелкие и крупные гнойные опухоли, нарывы. Все начиналось с сильной головной боли, слабости, тошноты и появления на теле багрового пятна, указывавшего на след укуса насекомого. Затем, в течение суток происходило уплотнение кожи, и образовывалась «возвышенность» — папула, или так называемый бубон. По его центру появлялся пузырек величиной с горошину. Он наполнялся желтоватой или темной, за счет примесей крови жидкостью, которую медики ныне называют «чумная фликтена». При срывании больными покрышки пузырька образовывалась язвочка — чумной карбункул, величиной от полусантиметра до пяти сантиметров и более. Судя по описаниям, иногда опухоль — бубон могла быть величиной в лесной орех, а иногда разрасталась до размеров головки новорожденного. Тело больного, покрытого такими папулами, сотрясал озноб, быстро, до 39 градусов повышалась температура, прерывалось дыхание и сердцебиение, угрожающе падало артериальное давление. Все это сопровождалось поражением нервной системы, бредом, а в самом конце, перед смертью на кровоточащем теле, под кожей часто появлялись темные пятна и розовые высыпания, так называемая пурпурная сыпь.

Другая форма чумы — легочная — была еще более заразной и опасной: при бубонной выживал примерно один из трех, при легочной — практически никто, хотя она охватывала лишь 5-10 % случаев заражения. Легкие забивались, начинались резкие боли в груди, то есть следовал отек легких, лицо больного становилось одутловатым, синюшным, он чихал, кашлял пенистыми выделениями, кровавой мокротой, испытывал внезапные ужасные приступы лихорадки с ознобом и жаром, после чего обычно впадал в глубокий сон, который становился все крепче, пока человек не умирал.