Ромейское царство

В целом, учение Итала строилось на трех основных положениях: допущения философией переселения душ, рассмотрении платоновских идей как реальных и, вместе с тем, бессмертных сущностей и убеждении о сотворении мира из предвечной материи. Во всем этом не было открытия чего-то принципиально нового, дотоле неизвестного, но Итал своими рассуждениями «наводил на сомнения», расспросами заставлял собеседника рассматривать предмет (даже богословского уровня!) с разных сторон, ставил под сомнение наработанный столетиями официальный сакральный культ и не хотел ограничиваться авторитетом Священного Писания и творений Отцов Церкви. Таким образом, его вина заключалась не в том, что он погрузился в изучение античной мудрости, — этим ромеев-интеллектуалов было не удивить, — а в том, что недопустимо ставил такую мудрость выше любого церковного авторитета, а философемы позднеантичных платоников — выше христианских догматов. Для византийского же менталитета было важно держаться «золотой середины»: не отрицать «эллинскую мудрость», но и не принимать ее положения как безусловную истину, тем самым подрывая христианскую веру.

С правления василевса Алексея I Комнина (1081–1118 гг.), начавшего, как и последующие самодержцы, сворачивать интеллектуальные свободы, подобное стало недопустимым даже со стороны пользовавшегося популярностью главы философов: строгий император ввел церковную цензуру, попытался унифицировать богословскую мысль, то есть поставить духовную сферу под контроль. Одной из первых жертв такой политики как раз стал Иоанн Итал. Подвергнутый церковному, а затем светскому суду в 1082 г., он был осужден вместе с учениками за приверженность «нелепой и суетной мудрости язычников» и его еретическое учение предано анафеме на амвоне Айя Софии, в помещении которой философ был на время заключен. Он покаялся, отказался от некоторые своих положений, а другие пересмотрел в сторону большей ортодоксии, после чего исчез и дальнейшая его судьба остается покрытой мраком.

Но даже в более скованную интеллектуально эпоху Комнинов оставалось немало тех, кто продолжал жить жизнью мысли, как бы ни складывалась их судьба, трагически или счастливо, и это одно из самых отрадных явлений в византийской культуре, особенно времени предшествующего наибольшего расцвета, когда классическое Житие заменяется светской повестью, всемирные хроники — мемуарами и трудами историков, описывающими современные им события, сложные человеческие характеры, создающие правдивые, психологические жизненные образы.

Под влиянием до самозабвения увлеченного книгами Пселла с головой уходили в познание многие другие его ученики, включая вельмож, придворных, а сосланная в монастырь собственным царственным братом Анна Комнина (1089 — ок. 1148 гг.), опальная и старая, находила единственное утешение в описании жизни своего великого отца.

Эта принцесса, хозяйка литературного салона, заговорщица стала главной женщиной византийской литературы. Ее отец, Алексей Комнин позаботился о том, чтобы дать своим детям лучшее образование. Его старшая дочь Анна изучала и риторику, и знакомилась с трудами философов. Напомним, ее мужем стал способный полководец и талантливый писатель, знатный Никифор Вриенний, предки которого в конце XI в. боролись с отцом Анны за престол. После смерти Алексея Комнина в 1118 г. Анна при поддержке матери, вдовствующей августы Ирины Дукени попыталась захватить трон для своего мужа, однако потерпела неудачу. Престол занял ее младший брат Иоанн II Комнин, к слову, человек мягкий, незлобный. Он конфисковал большую часть имущества Анны, а Никифора приблизил, включив в свою личную свиту. Сама зачинщица мятежа была помещена в один из монастырей, где провела более трех десятков лет, занимаясь литературой и философией вместе с кружком избранных ученых. С 1044 г. опальная принцесса стала составлять биографию своего отца, в которой описала его приход к власти, борьбу с сельчуками и сицилийскими норманнами, бурные события Первого Крестового похода конца XI в. Эта одна из лучших в мире биографий, хотя она уже и не проникнута такой раскованностью, как у Пселла, а ближе к традиционному строгому классицизму.