Ромейское царство

Но важнее другое: для улучшения экономики и управления Плифон предложил правителям Мореи провести коренные реформы государственного устройства, и по образцу, предложенному опять-таки знаменитым древнегреческим философом Платоном, создать идеальное, справедливое государство во главе с мудрым царем-философом, которого он мыслил не как сакральную фигуру и властителя «от Бога», а просто как одного из правителей-менеджеров, занимающего высшую должность в государственном аппарате. Власть ему делегировали подданные, а его обязанности состояли в том, чтобы заботиться об общем благе и следить за правильностью законов и их соблюдением. В этом государстве должны были быть налоги, уплачиваемые только натурой, народная регулярная армия взамен продажных наемников, запрет на монашество и монастырскую собственность. Иноков Плифон вообще объявлял врагами государства. Если учесть, что две трети земель в Ромейском царстве всегда находились в руках Церкви, а теперь еще и не облагались налогами, возможный источник новых казенных поступлений мог бы стать очень существенным и перспективным. Предлагая жесткий протекционизм в отношении ремесел и товаров, философ писал: «Для нас будет значительно более достойным, если мы обойдемся местными тканями, чем если мы будем чужеземные ткани считать лучшими, чем отечественные». Привлекательность этих утопических и вместе с тем реальных идей состояла в том, что «Целостный» стремился дать людям блаженство не в потустороннем, небесном мире, к чему звала христианская Церковь, а уже здесь, на земле, в обществе, перестроенном на основе новых законов экономики, управления и морали. Некоторые ученые видят в его предложениях даже зачатки трудовой теории стоимости. Но, разумеется, они не могли быть претворены в жизнь из-за неприятия олигархов, крупных землевладельцев и высшего духовенства, из-за бессилия последних полунищих василевсов. В своих горьких речах Плифон сам ясно указал очевидную, главную причину бед, которую видел в саморазрушительном своекорыстии и эгоизме морейских магнатов: «Они считают тенью и пустыми словами справедливость, правду и всеобщее благо, стремясь лишь к золоту и другим богатствам, оценивают благополучие одеждами, серебром и золотом, ежедневной ленью и обжорством и ни во что ставят как свою, так и своих детей и всего государства безопасность и свободу». Беспощадный диагноз общественного недуга, от которого ни у одного народа не было и никогда не будет спасения!

Поэтому возможности предлагаемой альтернативной истории так никогда и не стали реальностью. Византийская Церковь, одобрив учение Св. Григория Паламы и исихасм как его идеологию, на какой-то момент сплотила большинство византийского общества, но решительно отвернулась от реальных спасительных изменений, от Возрождения, а уже через несколько лет, в 1453 г. с обломками Ромейского царства как с государством покончили турки-османы. Показательно, что самая скандальная книга Георгия Гемиста Плифона — «Законы» была уничтожена ярым православным ортодоксом Геннадием Схоларием еще до того, как он стал при турках Константинопольским патриархом в 1454–1456 гг. Иногда историки полагают, что этим Церковь помогла османам в нанесении последнего удара по остаткам Романии. Впрочем, можно спорить о том, что больше ослабило позднюю Византию — ортодоксальный «паламизм» или неоязычество с латинофильством, иногда равнявшееся предательству отчизны.

Как бы то ни было, у Плифона, этого «последнего эллина», нашлось немало сторонников и учеников, впоследствии подвергшихся преследованиям со стороны Церкви. В частности, из ученого кружка Георгия Гемиста вышел последний византийский историк, афинянин Лаоник Халкокондил, оставивший сочинение — «Изложение истории». Оно было написано в духе Геродота и посвящено описанию возвышения Османской державы и падения Константинополя. В 1452 г., в самый канун окончательного краха Византии, еще одна Академия платоников была воссоздана другим учеником Плифона, — уехавшим на Запад и неплохо устроившимся при дворе герцогов Медичи во Флоренции митрополитом Виссарионом Никейским (1402/03-1472 гг.). На излете жизни он станет папским кардиналом. В его эпитафии будут запечатлены знаменитые слова: «Твоими трудами Греция переселилась в Рим». Он действительно лихорадочно переводил греческих классических авторов на латынь, как мог покровительствовал византийским эмигрантам-интеллектуалам и передал Венеции свою библиотеку, включавшую более семисот рукописей (на тот момент самую обширную в Европе), которая стала основой Библиотеки Св. Марка.