Ромейское царство

Страсть этого императора к гигантским стройкам вылилась в создание невообразимо грандиозного, устрашающего своим видом столичного монастыря с огромным количеством монахов и церкви во имя Богоматери Перивлепты (Восхитительной), что едва не стало поводом к бунту выведенных из терпения константинопольцев, видевших на какие излишества уходят собранные баснословные налоги.

Среди всех этих многотрудных дел василевс приблизил к себе странную и зловещую фигуру — выходца из Пафлагонии, монаха-евнуха Иоанна Орфанотрофа — главу столичного сиротского дома, человека беспринципного, жесткого, своевольного, при том весьма способного и трудолюбивого. Он происходил из семейства менялы, имел еще четырех братьев, одного из которых, исключительно красивого 19-летнего юношу, хотя и страдавшего эпилепсией, ему удалось сделать любовником страдающей от скуки, престарелой императрицы Зои. Добиться этого было не трудно, учитывая страстную любвеобильность августы и то обстоятельство, что Роман Аргир своей супругой стал откровенно пренебрегать, завел любовницу и даже стеснил в средствах на содержание. Не мудрено, что вскоре больного старика-царя верные Зое и Иоанну Орфанотрофу слуги утопили в бане и уже на следующий день вдова обвенчалась со своим молодым любовником, который занял трон как Михаил IV Пафлагон (1034–1041 гг.).

Когда дело было достигнуто, новый василевс потерял интерес к своей пухлой низкорослой жене, которая отличалась на редкость белоснежной кожей без морщин, но при все своем благородстве была слишком стара, чтобы произвести на свет потомство. Тем более, самому новоиспеченному императору, хотя он и управлял достаточно мудро, умело и даже стал храбрым полководцем, жить оставалось недолго — болезнь, включая водянку, и приступы эпилепсии прогрессировали. Из красавца он превратился в уродливое, обрюзгшее создание с полупарализованными, чудовищно раздувшимися, пораженными гангреной ногами, и помыслы его были направлены, главным образом, на поиски прощения грехов и умилостивления Божьего гнева.