Ромейское царство

Однако Мурзуфл мог положиться в этой ситуации только на мощь оборонительных стен и силы наемников. По его царскому приказу начали вестись работы по восстановлению и надстройке, хотя бы бревнами, особенно с моря, обветшавших, разрушенных участков укреплений Константинополя. Единственной реальной силе — иностранным наемникам, варягам, из которых состоял почти весь гарнизон, были обещаны скорая плата и самое щедрое вознаграждение. Из горожан попытались набрать новое ополчение, а сам храбрый василевс, чтобы вдохновить подданных, с мечом и булавой лично отражал нападения неприятелей или совершал неожиданные бравые наскоки на отдельных крестоносцев, когда они разрозненно бродили в поисках продовольствия. Но для того, чтобы вооружить и накормить ополченцев, нужны были деньги, а пожертвования поступали крайне вяло. Да и сами простые константинопольцы, хотя их число в разы превосходило все войско крестоносцев, отнюдь не рвались в бой и были плохо, а точнее, никак не организованы и не мотивированы. Равнодушие и жадность взяли верх над рассудком. Правда, из обложенных экстраординарными тяжелыми взысканиями высоких сановников и правительственных чиновников времен правления Ангелов и даже собственных родичей «Насупленный» выбил все, что мог, но прочие богатые ромеи надеялись на стены столицы, которые испокон веков никому не удавалось преодолеть штурмом. Между тем бездействовавшие недовольные наемники, секироносцы-пелекифоры теперь начали бунтовать, справедливо требуя обещанную плату и угрожая покинуть город.

Роковой финал.

А в это время оголодавшие, уже при Ангелах лишившиеся поставок продовольствия крестоносцы, видя позорное крушение задуманного, стали готовиться к взятию Константинополя, чтобы восстановить справедливость «по своему усмотрению». Ими двигала месть за враждебное к себе отношение и за смерть царевича Алексея, которого они обещали даже в случае провала их плана привезти обратно к Римскому папе и влиятельному родственнику, Филиппу Швабскому. Ненавистный город был обложен с суши и с моря.

Чтобы оправдать себя, западные рыцари манипулировали высшими соображениями — отсутствием у ромеев верности своему законному царю, их несогласием с католической верой. Церковники твердили воинам, что эти мнимые христиане еще хуже неверных. Ведь даже в изображениях книжных миниатюр вполне сознательно насаждались образы распутных и вероломных греков. К примеру, можно обнаружить множество иллюстраций убийств, иногда даже вымышленных, греками своих правителей. Тем самым подспудно внушалась мысль о незаконности власти грешных ромеев и создавался их «черный портрет». Теперь латины явно стремились воспользоваться представившимся поводом — возней всех этих слабых Алексеев вокруг константинопольского престола и двойственной позицией тогдашней главной политико-идеологической «инстанции» — папства. Прикрываясь формально соображениями восстановления справедливости, возвращения на трон «законного» императора, на деле они преследовали весьма корыстные цели, которые очевидец событий Никита Хониат справедливо оценил как «пиратские».