Roses and Thorns (СИ)

- Можно было бы торговать и отправлять прибыль в карман, - провертев упаковку воздушных шаров, заключила напарница. – Ну, знаешь, некоторые оставляют разницу себе.

- Твое везение, что эта рухлядь не записывает звук, - не отвлекаясь от бумаги, Молли указала на работающие камеры, подмигнувшие красным огоньком. - Иначе тебя бы выкинули отсюда раньше, чем я бы закончила составление этой ереси.

Белла натянуто улыбнулась и в попытке перевести разговор в нейтральное русло, заговорила о погоде:

- Синоптики передавали солнце на весь день, а небо затянуло тучами. Слышала о потопе в Дерри?

«Хорошо если сейчас еще ливневая канализация даст сбой»

Собеседница закатила глаза и отрицательно покачала головой, пропуская мимо ушей бессодержательную историю о том, как полвека произошло наводнение из-за выхода реки Кендускиг из берегов, а этому случаю предшествовала катастрофа 1931 года унесшая два десятка жизней, прихватив еще и миллион долларов из государственной казны на восстановление.

- В Дерри вообще много чего случается, - подытожила Белла с чувством выполненного патриотического долга по части просвещения в историю города.

- И, заметь, случается одна хуйня.

Молли похлопала по плечу в знак благодарности за столь интересный рассказ и, отсалютовав на прощание, предварительно изъяла десятку из кассы (под расписку) на заправку бака.

Непогода и изменения геомагнитного поля, о котором, не переставая твердила мать последние годы, если и влияли отрицательно, то только на пикап, дворники которого не желали справляться с поставленной задачей.

Несмотря на то, что проблем с транспортом в городе почти не наблюдалось, из-за дождя на необходимом повороте застопорился поток машин. Водители без особой ненависти сигналили друг другу, кажется, только потому, что «так было нужно» и равнодушно смотрели перед собой, выискивая взглядом, царапины на соседних машинах или наблюдали, как частицы пыли кружат в вальсе по воздуху и затем оседают на отполированной приборной панели.

Если бы не обещание племяннице Молли и носу бы не показала, а натянув одеяло до носа, проспала бы до поздней ночи, а то и следующего дня, бранясь на собственный хуевый режим, который так и не восстановился с трудоустройством.

Дома было подозрительно тихо.

Никакого гомона, желания показать свое творение или неугомонной болтовни о чем-то несуразном. Лишь шум дождя за окном и приглушенная музыка из титров какого-то мультфильма.

Молли уже собиралась накричать, что она не платит за электричество в пустоту и музыкальные паузы по окончанию просмотра делать необязательно. Но было слишком тихо.

Она позвала племянницу, бегая глазами по помещению, с предупреждением, что сейчас не подходящее время для пряток. Иззи не спала, где-то свернувшись, как котенок калачиком и не затаилась за тяжелой занавеской гостиной.

Двери были заперты, как и при уходе, а оконная створка не билась от порывов ветра, исключая варианты побега из дома.

Она позвала ее еще раз, повысив срывающийся голос, пригрозив поркой за несмешные и неуместные шутки.

На незавершенный в спешке рисунок, брошенный на пол, стекала грязно-бурая вода из перевернутой на журнальный столик чашки.

- Иззи!

Гусиная кожа, вызванная ознобом, покрыла руки, дыхание сковало, как будто кто-то окунул ее в прорубь. Скользкий как проклятый змей обреченный ползать на животе, страх заполнил ее как пустой сосуд.

Так легко одурачить.

За душевным волнением Молли не запомнила, в какой момент схватилась за недостаточно заточенный топор и выбежала с ним как в лучших артхаусах начинающих режиссеров не испытывая волевого контроля над собственными действиями.

Мокрые ветки хлестали листвой по щекам, когда она пробиралась по знакомой дороге, стиснув рукоятку до боли, когда старые занозы впивались в нежную кожу ладоней.

Как будто страшной песенки

Веселенький припев*

Черные вспышки ярости доминировали, приказывая размахивать холодным оружием, как чертов бейсболист во время матча, не заботясь о том, что при таком раскладе велика вероятность задеть кого-то еще, кроме себя.

На не тронутой гальке возле реки воображались не смытые дождевой водой капли крови, пропитавшие и без того костлявую землю Дерри.

Молли последний раз позвала племянницу и, не услышав ответа, справляясь с дежавю, включила фонарик на мобильном телефоне, заправив устройство в карман мокрых от дождя джинсов.

Не он ко мне, а я к нему -

во тьму,

во тьму,

во тьму.*

Держа топор чуть крепче чем пропащую винтовку двумя руками, Ригс пробиралась по коллектору, только сейчас ощущая как полиэстер неприятно холодил ногу, облепив как вторая кожа.

Запах разложившихся трупов усиливался с каждым шагом, служа лучше всяких дорожных табличек преграждающих путь. Объем воды увеличился, достигнув выше щиколотки.

Добраться до развилок труб, заблудиться в лабиринте и вовек не выбраться, не представляло возможным.

Кто-то заботливо обеспечил безопасность горожан решеткой свежей сварки, о которой еще несколько дней назад не было и речи.

Невозможно.