Роскошная и трагическая жизнь Марии-Антуанетты. Из королевских покоев на эшафот

– И вот такие женщины смеют обсуждать чужую добродетель! – с яростью продолжала королева. – Вот уж действительно: прекрасный пример! Разве очевидность не бросается вам в глаза? Ворона меня ненавидит, она хотела бы управлять Францией, водя вас за нос… А поскольку я ей мешаю, она пойдет на что угодно, лишь бы избавиться от меня… Это она прозвала меня Австриячкой, это она настраивает людей против меня. А что делаете вы? Позволяете оскорблять меня, не только не защищаете, хуже того: выступаете против меня… О, вы меня не любите… Я самая несчастная из женщин…

Она внезапно рухнула на канапе и разрыдалась. Смущенный Людовик XVI секунду смотрел на нее. Он видел только растрепавшиеся волосы, которые от рыданий дрожали, колебались, точно застигнутый бурей корабль, который вот-вот уйдет под воду. Ему было тяжело смотреть на такое сильное горе. У этого грубоватого с виду человека было доброе сердце. Он неуклюже подошел к молодой женщине и положил руку ей на плечо.

– Это… успокойтесь, Антуанетта… я… я не хотел вас… огорчать…

Он немного заикался, его голос стал глухим. Мария-Антуанетта продолжала шмыгать носом и вытирать глаза.

– Злюка! – бросила она. – Вы только и думаете о том, как бы заставить меня страдать… Вы довольны только, когда унижаете меня, и для вас хороши все поводы, чтобы осыпать меня упреками, преследовать меня…

– Я?

Прижимая руки к груди, словно призывая весь мир в свидетели чистоты своей души, он что-то бормотал, не зная, как снять с себя обвинения. Молодая женщина, наблюдавшая за ним через складки платка, увидела, как у него на глазах выступили крупные слезы. Момент был удачным для возобновления наступления.

– Луи, – устало сказала она, – вы причиняете мне много горя, но я на вас не сержусь. Вас настроили против вашей жены. Садитесь рядом со мной… Послушайте, не нужно больше верить ничему из того, что вам будет рассказывать Аделаида… Конечно, в тот день я могла улыбаться на траурные реверансы, но я вовсе не насмехалась над придворными дамами. Хотя некоторые из них выглядели весьма забавно в своих маленьких черных чепчиках с ракушками и бабочками!.. Это маленькая чертовка де Клермон-Тоннэр, которая сидела на полу, позади нас, скрытая нашими фижмами, смешила нас… Вот видите, Луи, какой злой язык у вашей тетки. Поверьте мне, если так продолжится, эта женщина разрушит наш брак.

– Этого не бойтесь, Антуанетта, – сказал Людовик XVI. – Когда я в следующий раз увижу ее, то серьезно с ней поговорю.

– И будете правы. Кстати, нехорошо, что ваши тетушки по-прежнему с нами; они все еще считают вас маленьким мальчиком. Однако вы достаточно взрослый мальчик, чтобы самому руководить собой. Дайте Аделаиде и ее сестрам какое-нибудь владение, ренты, не важно что, но, ради бога, пусть они оставят нас в покое.

– Я об этом подумаю… Как раз есть замок Бельвю. Он им прекрасно подошел бы.

– Пусть будет Бельвю! Ваша идея великолепна, мой дорогой Луи. И раз уж вы занялись наведением порядка, не могли бы вы также решить и судьбу герцога д’Эгийона и выслать его в какую-нибудь глухую провинцию?

– С этим придется повременить еще немного, но его черед настанет, Антуанетта, обещаю вам… А пока Мопу и Терре будет настоятельно предложено подать в отставку. И могу объявить вам еще одну приятную новость: принц де Роган отозван, на днях он должен покинуть пост посла в Вене.

Мария-Антуанетта вздрогнула от радости.

– Моя мать будет очень довольна. Наконец-то она избавится от человека, устраивавшего в Вене всевозможные скандалы. Он погряз в долгах, его преследуют кредиторы… Надеюсь, вы не примете его, когда он явится в Версаль?

– Если это доставит вам удовольствие, я откажу ему в аудиенции.

– Благодарю вас, что же касается меня, я не скажу ему ни слова! Ах, Луи, я вас не узнаю… Вы вдруг стали таким милым, вы так близко ко мне. – Она еще больше придвинулась к мужу, взяла его за руки и произнесла тоном маленькой девочки: – А вы не хотите ничего больше сделать для господина де Шуазёля?

Людовик XVI встряхнулся, словно сбрасывая чары, которым начал поддаваться. В его глазах появился огонек досады.

– Не напоминайте мне больше об этом человеке. Это интриган, безумец…

– Не впадайте в гнев, мой друг. Возможно, однажды вы признаете, что советы герцога могли бы быть вам полезны, и тогда…

– Антуанетта, не вмешивайтесь в дела государства, прошу вас. Конечно, мы должны подавать хороший пример, но каждый со своей стороны. Я правлю, а вы держите двор. Я составил список порядочных людей моего королевства, которыми хочу себя окружить. В первую очередь я хочу ввести экономию в свой собственный дом…

– Экономию? – переспросила встревоженная королева.

– Успокойтесь, речь идет о сокращении двух экипажей для охоты на оленя и вепря… А раз уж мы затронули эту тему, я очень прошу вас проявить умеренность в ваших тратах на туалеты.

– Вы считаете, мой друг, что я трачу слишком много?

– Хм! – хмыкнул он. – Ваша Бертен начинает вам стоить слишком дорого… А есть еще Трианон…

– Но ведь должна же я обставить этот дом. Он слишком уж мещанский для королевы.

– Ну что ж, расширим сады.