Россия - Америка: холодная война культур. Как американские ценности преломляют видение России

Именно отсутствие прямого доступа к людям, к их собственному мышлению, не отфильтрованному идеологией и цензурой, создавало важнейшее препятствие на пути понимания Советского Союза. Известный социолог Маргарет Мид в предисловии к своему исследованию отношения советских людей к власти заранее предупреждает, что работа ее «лишена целостности и стиля, которые появляются только тогда, когда была возможность работать среди этих людей, ходить с ними по улице, разделять их надежды и страхи, (…) есть с ними хлеб».[194] Признание подобного рода является редкостью, и предварительное допущение возможности ошибок лишь придает работе достоверности. Оперирование идеями, отрешенными от реальности и от живых людей, лишало аналитиков человеческого понимания и одушевленности, что только способствовало укреплению враждебных отношений.

Наконец, активные усилия СССР по дезинформации были вполне продуктивными. В зависимости от потребностей момента советские пропагандисты, подыгрывая американским представлениям, с успехом представляли СССР слабее или сильнее, чем тот был на самом деле.

Обманутые ожидания 1990-х годов

Период демократических преобразований в России 1990-х годов под влиянием всеобщего энтузиазма породил в Америке эйфорию и создал более оптимистичное видение демократических преобразований, чем они давали на то оснований в реальности. С точки зрения интересов, триумф Соединенных Штатов и стремление максимально использовать неожиданно возникшее стратегическое преимущество заложило основу для будущих противоречий с Россией.

Самороспуск советской империи — уникальное событие в истории человечества — подарил Соединенным Штатам неожиданную, без единого выстрела, победу в противостоянии, длившемся более семидесяти лет. Россия заявила о выборе демократического пути развития, чем не могла не вызвать головокружения от успеха по другую сторону Атлантики. Согласно общепринятому восприятию на Западе, в начале 1990-х годов Россия из средоточия международных проблем превратилась в инструмент их решения.

В 1921 году глава управления России в Государственном департаменте США Артур Баллард, провидя будущее, говорил, что с распадом советской системы проблемы далеко не закончатся, ибо даже самому лучшему правительству в России придется исправлять последствия коммунизма. Несмотря на то что распад Советского Союза был заветной мечтой США, ее осуществление в начале 1990-х годов застигло последователей Балларда врасплох. Согласно признаниям участников процессов тех лет, администрация США глубоко недооценила сложность и комплексность переходного периода и травмы, которые этот период оставит россиянам.[195]

Трансформация в России усложнялась необходимостью вести не один, а три болезненных переходных процесса: расставание с империей и статусом сверхдержавы, построение рыночных механизмов и институтов взамен командных систем и поиск новой, объединяющей более ста народностей, идеи вместо советской идеологии. Расставание с республиками оказалось более болезненным, чем демонтаж колониальных империй европейских государств — из-за разделения семей, этнических общностей, деления единой экономики и обороной системы и внезапности происшедшего. Психологический урон от потери статуса сверхдержавы был тем более глубок, что имперское прошлое охватывало не только советский, но и предыдущие периоды российской истории. Построение рыночной экономики было произведено со всеми ошибками, которые можно было совершить, и, как это слишком часто происходило в истории России, за счет простых людей, которые заплатили самую высокую цену за перемены. Большинство исследователей сходятся во мнении, что развитие работоспособной модели демократического управления по определению должно было происходить «снизу вверх», а не «сверху вниз», что противоречит традициям российской «вертикали власти». Роберт Легволд подчеркивает, что причина неудачи также состояла в том, что ни россияне, ни американцы, ни европейцы никогда всерьез не занимались решением концептуальной задачи: как интегрировать Россию в западный мир, если ее невозможно интегрировать в институты, составляющие фундамент современной Европы (Евросоюз и НАТО)?[196] В отсутствие стратегии и четкого направления движения стороны в основном реагировали на раздражители в текущем поведении друг друга, Россия — на одобрительные отзывы, а США — на поверхностные признаки прогресса.

Еще одна ключевая группа причин сегодняшних противоречий между Америкой и Россией состоит в краткосрочности, агрессивности и непродуманности политики США по отношению к России в 1990-е годы.