Россия и ее империя. 1450–1801

Московские писцы и дьяки также привлекались государством к сотрудничеству, хотя и располагали меньшими привилегиями, чем военная элита. Отдельные дьяки продвигались достаточно высоко, добиваясь влияния на государственные дела и получая те же привилегии, что и бояре – в частности, право владеть землей и крепостными. Большинство же дьяков и подьячих, и в Москве, и в провинции, занимали отчетливо «срединное» положение, не неся тягла, но одновременно не имея права владеть землей. Должность давала им возможность получать вознаграждения и подарки. По этой причине бюрократия была довольно разнородной в социальном отношении. Должности в московских приказах по большей части являлись наследственными, но речь не шла о замкнутом сословии. По мере разрастания бюрократического аппарата на службу стали брать любых грамотных людей откуда только возможно. На протяжении XVII века государственные учреждения в центре страны пополнялись выходцами из духовенства и даже провинциального дворянства. На севере к службе привлекали государственных крестьян, в приграничье – местных дворян и служилых людей (казаков, стрельцов). Эту социальную мобильность хорошо иллюстрируют данные о подьячих Поместного приказа за 1707 год: 31 % были сыновьями приказных, 30 % происходили из духовенства, 14 % – из провинциального дворянства, 7 % – из холопов, 6 % – из тягловых городских сословий, 4 % – из ремесленников, работавших при дворе, 3 % – из служилых «по прибору», 2 % – из военнопленных.

Как указывалось в главе 7, помимо жалованья приказные служащие получали вспомоществование от местных общин в виде жилья, определенного количества продовольствия и подарков (вставая тем самым на скользкий путь, который вел ко взяточничеству). Общины также поддерживали тех своих членов, которые направлялись на службу в провинцию – воевод, соляных и винных откупщиков, переписчиков и т. п. Такая система называлась «кормлением» и продолжала существовать в XVIII веке – еще один способ для государства сэкономить на содержании войска и административного аппарата.

Во многих государствах раннего Нового времени, помимо военной элиты, появилась и гражданская, принадлежность к которой была знаком могущества и престижа – законники, нотариусы и прочие образованные персоналы («дворянство мантии», как их называли во Франции). В Московском государстве этого не случилось – лишь немногие подьячие становились дьяками, и их статус был существенно ниже, чем у дворян-воинов. Более того, происходило обратное: военные поступали на службу в центральные приказы, занимая в большинстве из них высшие должности, кроме тех, где требовались специальные знания – Стрелецкий и Посольский приказы, а также Приказ тайных дел, возглавлявшийся самим царем. Главами этих приказов, как и раньше, являлись опытные бюрократы. К 1680-м годам почти половина дьяков в центральных приказах происходила из московской приказной элиты, а в начале XVIII века их доля выросла до 60 %. Но дворяне, перешедшие с военной службы, презирали приказную и, отвергая скромные должности, стремились быть лидерами, а не знающими чиновниками. Гражданская служба по-прежнему оставалась малопрестижной.

НИЗШИЕ ВОЕННЫЕ ЧИНЫ

Государство постоянно испытывало трудности, стараясь найти людей для удовлетворения вновь возникавших потребностей в условиях ограниченных ресурсов, причем таким образом, чтобы не угрожать статусу верхушки общества. У него попросту не было достаточного количества земель и крепостных, чтобы раздавать их всем ратникам. Военные реформы приводили к образованию новых родов войск (артиллерия, стрельцы, гарнизонные казаки, пехота «нового строя»), и для тех, кто нес службу в них, был создан новый, промежуточный статус – ниже землевладельцев, выше тягловых людей. Освобожденные от податей, они не могли владеть землями и крепостными, зато получали денежное жалованье, хлебные выдачи, оружие, а некоторые (стрельцы, казаки) – и земельные наделы, которые выделялись общине в целом. Эти земли служили для них дополнительным источником продовольствия; кроме того, им разрешалось вести мелкую розничную торговлю. Система была удобной для государства и не требовала от него затрат. В экономическом отношении представители этих сословий стояли выше несших тягло крестьян и горожан и потому привлекались для несения государственной службы. Общее название для них звучало так: служилые [люди] «по прибору».