Читаем Россия и ее империя. 1450–1801 полностью

Интеллектуалы XVIII века понимали, что они живут в «новой» эпохе, требующей сознательного формирования собственной личности, и, работая в жанрах, свойственных Просвещению, привносили в них российскую специфику. Дворяне, жившие в собственных поместьях (Петр Шереметев, Василий Татищев), писали руководства по управлению имением, делая упор на дисциплину военного образца и контроль над нравственностью, а не на повышение урожайности, усовершенствование сельскохозяйственных орудий и освоение новых методов производства. Дневники, письма, воспоминания – такие как откровенные мемуары Дашковой или карамзинские «Письма русского путешественника» – содержали критику беспорядка и конфликтов, которые авторы наблюдали в странах Европы. Анна Лабзина, вспоминая (поколение спустя, находясь под влиянием мужа-масона) о своей юности, пришедшейся на 1790-е годы, рисует себя провинциальной дворянкой, глубоко набожной, независимой в суждениях и просвещенной. Сергей Аксаков в своей семейной хронике изображает жизнь всем довольного помещика. В комедиях высмеивались жестокие крепостники, франтоватая молодежь, чиновники-взяточники и невежество во всех его проявлениях. Исторические произведения разнообразных жанров – неоконченная поэма Ломоносова «Петр Великий» (1760), исторические трагедии Сумарокова, «Росслав» (1783) и «Вадим Новгородский» (1793) Якова Княжнина, «Россиада» Михаила Хераскова (1779) – использовали русскую историю для создания национального мифа и разработки – в аллегорической форме – тем, связанных с вождями и государственным управлением.

В течение 1780-х годов интеллектуальная жизнь в России была кипучей и характеризовалась критическим настроем. Элис Виртшафтер в особенности выделяет театр – площадку, на которой «русские сознательно представляли себя членами общественного коллектива». То же самое происходило и в других странах Европы: так, в Польше в период революционных волнений 1788–1792 годов комедия «Возвращение депутата» Юлиана Урсына Немцевича, даваемая в провинции, подстегивала оппозиционные настроения. В России театральные постановки не приводили к открыто политическим дискуссиям, вдохновляя вместо этого на самосовершенствование. В Петербурге спектакли ставились в частных театрах, особняках знати и императорских дворцах. Елизавета покровительствовала драматическому и оперному театру, Екатерина выстроила великолепный Эрмитажный театр (1787). Большой (Каменный) театр в Москве (1783) вмещал более тысячи зрителей. С 1760-х годов до середины XIX века, по имеющимся оценкам, в России насчитывалось 155 театров; они располагались в крупных провинциальных городах – Ярославле, Калуге, Вологде, Тамбове, Рязани, Иркутске – и в дворянских усадьбах, сделавшись для провинциальной публики основным местом общения. Интеллектуальная жизнь в провинции проходила в салонах, клубах, кружках для чтения. В последней четверти столетия провинциальная пресса помещала материалы примерно такого же характера, что и столичная: прежде всего беллетристику, затем сочинения по религии, истории, географии, философии.

Перейти на страницу:

Все книги серии Современная западная русистика / Contemporary Western Rusistika

Феномен ГУЛАГа. Интерпретации, сравнения, исторический контекст
Феномен ГУЛАГа. Интерпретации, сравнения, исторический контекст

В этой книге исследователи из США, Франции, Германии и Великобритании рассматривают ГУЛАГ как особый исторический и культурный феномен. Советская лагерная система предстает в большом разнообразии ее конкретных проявлений и сопоставляется с подобными системами разных стран и эпох – от Индии и Африки в XIX столетии до Германии и Северной Кореи в XX веке. Читатели смогут ознакомиться с историями заключенных и охранников, узнают, как была организована система распределения продовольствия, окунутся в визуальную историю лагерей и убедятся в том, что ГУЛАГ имеет не только глубокие исторические истоки и множественные типологические параллели, но и долгосрочные последствия. Помещая советскую лагерную систему в широкий исторический, географический и культурный контекст, авторы этой книги представляют русскому читателю новый, сторонний взгляд на множество социальных, юридических, нравственных и иных явлений советской жизни, тем самым открывая новые горизонты для осмысления истории XX века.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Коллектив авторов , Сборник статей

Альтернативные науки и научные теории / Зарубежная публицистика / Документальное
Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века
Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века

Технологическое отставание России ко второй половине XIX века стало очевидным: максимально наглядно это было продемонстрировано ходом и итогами Крымской войны. В поисках вариантов быстрой модернизации оружейной промышленности – и армии в целом – власти империи обратились ко многим производителям современных образцов пехотного оружия, но ключевую роль в обновлении российской военной сферы сыграло сотрудничество с американскими производителями. Книга Джозефа Брэдли повествует о трудных, не всегда успешных, но в конечном счете продуктивных взаимоотношениях американских и российских оружейников и исторической роли, которую сыграло это партнерство.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Джозеф Брэдли

Публицистика / Документальное

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука