Россия и Европа. Том 2

новители баланса» никакими особенными историографическими от­крытиями, которые давали бы основание оспорить единодушный при­говор самых наблюдательных современников Николая, человечество в конце XX века не осчастливили. Почему происходит это в России, на­верное, объяснимо. Разочарование в реформах и, в первую очередь, резкое падение престижа и общественного положения интеллиген­ции; распад четырехсотлетней империи и утрата сверхдержавного ста­туса — все это каким-то образом отнесено многими на счет «космопо­литической» политики Горбачева и Ельцина, т. е. попытки примирения с Европой. Или, как выражался А.А. Зиновьев, «позорной капитуляции Родины» перед Западом.⁵² А поскольку в некотором роде напоминает эта политика аналогичный курс Александра I, то круто националисти­ческий, антиевропейский поворот его преемника вырастает вдруг в некий судьбоносный исторический урок, который следует усвоить России в XXI веке, чтобы «подняться с колен».

Правда, кончился этот антиевропейский поворот крымской катаст­рофой и какразтой самой «позорной капитуляцией» перед Западом, на которую жаловался Зиновьев. К сожалению, это печальное обстоя­тельство ускользает от внимания «восстановителей баланса». Стран­ным образом толкуется оно не как неизбежное последствие московит- ской революции в Петербурге, но как результат «последнего колони­ального похода всей Европы на Россию» (В.В. Ильин).⁵³ Или, еще выразительнее, «европейского заговора против России» (В.В. Кожи- нов).⁵⁴ Только вот почему такой «европейский заговор против России» возник именно при Николае, объяснить они не могут. Как и то, почему ничего подобного не возникло в Европе ни при Екатерине, ни при Александре» не могут тоже.

Безусловно, мотивы «восстановителей баланса» могут быть сложнее, выглядят они в таком тезисном изложении. И мы тот­час это увиДим, едва приступим к более или менее подробной их экспозиций- Начнем с историографии западной. Просто потому, что здесь у нас преимущество: сравнительно недавно вышло второе из­дание книгИ Линкольна, специально посвященной этому предмету.

А.А. Зиновьев, ^эпад, М., 1995. с. 6.

В.В. Ильин, реформы и контрреформы в России, м., 1996, с. 49.

В.В. Кожи нов. ^к>тчев„ М., 1988, с. 336.

Начинает автор без обиняков. Он тоже считает николаевскую Россию загадкой — только историографической. В частности пото­му, что, будучи временем, когда страна, по его мнению, «вступила на путь экономического прогресса и внутреннего успокоения», опи­сывают ее до сих пор историки по какой-то причине как эпоху «интеллектуального притеснения, тирании и произвола».⁵⁵Линкольн уверен, что разгадал причину этой ошибки. Оказывает­ся, она просто «следствие ударения на русском радикализме, которое делали как советские, так и западные историки. В результате боль­шинство исследований посвящено было интеллектуалам-диссиден­там... и мы смотрели на этот период глазами кого-нибудь вроде Алек­сандра Герцена... или с точки зрения таких людей, как И.И. Панаев и В.Г. Белинский». Да, для этих людей «апогей самодержавия и в са­мом деле был ужасным временем». Но, с другой стороны, ведь и «лю­бой исторический период выглядит жестоким и притеснительным для диссидентов, выступающих против установленного порядка».⁵⁶Между тем «для многих в России это было время, на которое они впоследствии смотрели с ностальгией, время, когда все было определенно и жизнь предсказуема. Для тех, кто был хоть сколь­ко-нибудь заинтересован в существующем порядке, эта стабиль­ность была очень желанна».⁵⁷ Не зря же «многие в России восхища­лись Николаем, даже благоговели перед ним». Именно поэтому и ставит перед собою автор цель «восстановить баланс в пользу Ни­колая».⁵⁸ И, естественно, обязательная оговорка: «Конечно, это не апология строгого, иногда жестокого императора. Я просто попыта­юсь показать его таким, каким видели его современники, поместить его и его политику в более сбалансированную историческую пер­спективу». В конце концов, повторяет автор, «царствование Нико­лая было хорошим временем для многих в России».⁵⁹

Имея в виду, что книга Линкольна писалась на исходе брежне- визма, когда советские диссиденты были в центре внимания запад-

⁵⁵Bruce Lincoln. Op. cit., p.9.·⁵⁶ Ibid.

Ibid., p. 151.

Ibid., p. 9.

Ibid., p. 151-152.

ной публики, такое открытое предпочтение благоговеющих «мно­гих» диссидентским свидетельствам совершенно явственно звучало как вотум недоверия этим свидетельствам. Так неожиданно пере­плелись академические мотивы с откровенно политическими.

Нечего и говорить, что в России переплетение это еще очевид­нее. Сколько я знаю, однако, никто из российских историков не от­важился покуда написать, подобно Линкольну, дерзкую книгу, спе­циально посвященную «восстановлению баланса в пользу Нико­лая» (как, впрочем, и в оправдание Ивана Грозного или Сталина). Но свидетельств этой тенденции более чем достаточно в отечествен­ной литературе.