Россия и Южная Африка: наведение мостов

В конце 1989 г. А. Л. Адамишин предложил СССР в качестве посредника в переговорах между АНК и Преторией, и уже тогда шла речь о возможности восстановления дипломатических отношений между СССР и ЮАР при условии некоторых внутренних перемен в ЮАР [980] . После речи Ф. В. де Клерка 2 февраля 1990 г. об отмене чрезвычайного положения, снятии запрета на все политические организации и освобождении Манделы голоса о необходимости положить конец санкциям и вооруженной борьбе и немедленно заключить дипломатические отношения с ЮАР раздавались все громче [981] .

В марте 1990 г. во время празднования независимости Намибии произошла встреча Шеварднадзе и де Клерка. На встрече Шеварднадзе говорил о том, что дипломатические отношения между двумя странами могли бы быть восстановлены при условии, что правительство ЮАР нормализует политическую деятельность в стране и предпримет шаги к переговорам [982] . Деятельность де Клерка в этом направлении приветствовались официальными заявлениями СССР. Вскоре Шеварднадзе дал согласие на визит в СССР министра торговли ЮАР, состоявшийся в том же году, вопреки все еще продолжавшемуся торговому бойкоту [983] .

В середине 1990 г. встал вопрос о поездке в Москву Нельсона Манделы, вышедшего на свободу 11 февраля. Приглашение было передано Манделе в Лусаке делегацией СКССАА и подтверждено министром иностранных дел Э. А. Шеварднадзе во время его встречи с Манделой в Виндхуке. В апреле Манделе была присуждена Международная Ленинская премия мира, но он ее так и не получил: советское руководство никак не могло найти подходящей даты, каждый раз откладывая визит Манделы (однажды даже несмотря на то, что он был уже в пути). Это отражало, очевидно, изменение отношения М. С. Горбачева к южноафриканской ситуации. Как писал его помощник по международным делам А. С. Черняев, Горбачев «„замотал“ свою встречу с Манделой» [984] .

В декабре 1990 г. в СССР прибыла делегация АНК во главе с Генри Макготи. Переговоры с ней вел Г. И. Янаев, тогда член Политбюро и секретарь ЦК КПСС по международным связям. Он заверил делегацию в неизменности поддержки АНК Советским Союзом. Делегация передала просьбу АНК о новых поставках оружия и о подготовке большого числа кадров для регулярной армии. Но эта просьба выполнена не была – все шаги в этом направлении были заморожены до визита Манделы [985] .

Но при всех сдвигах и разногласиях официальная позиция СССР в южноафриканском вопросе оставалась осторожной и в целом близкой к позиции АНК. В марте 1991 г. в МИД было проведено совещание с участием представителей общественных и коммерческих организаций, государственных структур и союзных республик. На нем было объявлено о достигнутой 26 февраля договоренности об обмене секциями интересов между ЮАР и СССР. И в то же время там было дано разъяснение, что этот шаг не означал установления дипломатических отношений и что соблюдение санкций против ЮАР оставалось необходимостью [986] .

Даже после отмены правительством де Клерка в июне 1991 г. одного из самых одиозных законов апартхейда – закона о регистрации населения, определявшего расовую принадлежность граждан, – СССР заявлял о том, что он продолжает поддерживать санкции ООН против ЮАР. В заявлении МИД по этому поводу говорилось, что правительство ЮАР сделало «важнейший шаг в верном направлении», но что «пока рано говорить об окончательной и полной ликвидации апартеида» и что «реинтеграция ЮАР в мировое сообщество будет зависеть от того, как скоро произойдет размонтирование апартеида мирными средствами» [987] .

До попытки переворота, запрета КПСС, а затем и распада СССР оставались считаные месяцы.

Конец монолита

Во второй половине 80-х годов советская пресса была, как известно, одним из важнейших «двигателей» гласности – она первой апробировала, что уже можно говорить, а что пока нельзя. Поначалу ее отношение к ситуации в ЮАР менялось мало. Чрезвычайное положение, введенное правительством этой страны летом 1986 г., репрессии против прессы (например месячный запрет на «Weekly Mail» в ноябре 1988 г.) и против массового демократического движения и профсоюзов шли вразрез с продемократическими настроениями, широко распространенными в то время в среде советской интеллигенции. Новости из ЮАР были традиционными: «Крупнейшее выступление рабочего класса ЮАР» [988] ; «ЮАР: репрессии против забастовщиков» [989] ; «Полицейские в университетах» [990] ; «Убит лидер африканских студентов» [991] ; «Преступление расистов» [992] ; «Агрессоры» [993] ; «Убийца гуляет на свободе» [994] ; «„Мистер Х“ за решеткой, или Почему расисты Претории прикусили язык» [995] ; «По нацистскому образцу» [996] .