Россия и Южная Африка: наведение мостов

Де Клерк закончил писать свою историческую речь меньше чем за 12 часов до того, как она была произнесена, и раскрыл ее содержание только нескольким ближайшим советникам. Барнард был в их числе. Уже через четыре дня после снятия запрета на АНК, 6 февраля Лоу и Спарватер снова встретились с Мбеки и Зумой – на этот раз при участии А. Пахада – в Луцерне. Обсуждали, как практически действовать дальше. Речь шла о том, какие структуры создавать, какие практические шаги предпринимать. Решено было создать несколько комитетов: по освобождению Манделы, по освобождению политзаключенных и по поддержанию связей между НРС и службой безопасности АНК. Через две недели произошла новая встреча, на этот раз в Берне. По словам Спаркса, в этой встрече впервые участвовали Н. Барнард и Фани фан дер Мерве, а со стороны АНК – Нхланхла. Участники встречи в Берне наметили новые совещания внутри страны, и Барнард, позвонив де Клерку, настоял, по требованию делегации АНК, что руководство АНК будет само определять состав своих делегаций. Речь шла, в частности, о Джо Слово, которого африканеры первоначально пытались отстранить от переговоров. Последняя тайная встреча за рубежом состоялась через две недели в Женеве. На ней был создан объединенный комитет по возвращению кадров АНК и по организации встречи руководства АНК с правительством внутри страны. Парадоксально, но на эту первую встречу внутри страны Национальной разведывательной службе ЮАР пришлось провозить анковцев через границу тайком, так как законы безопасности все еще действовали [1088] .

Барнард говорил Спарксу, что были предприняты все меры к тому, чтобы встречи остались втайне и от ЦРУ, и от швейцарской разведки, и от КГБ [1089] . Остались ли? Шубин писал, что в Москву «… поступали сообщения… о ширящихся контактах между руководством АНК и эмиссарами Претории, хотя не всегда было легко сделать различие между встречами с либеральными учеными-африканерами и эмиссарами ведомства Барнарда – Национальной разведывательной службы: иногда это были одни и те же люди. Возможно, – продолжал Шубин, – именно поэтому Хани и некоторые другие члены руководства АНК высказывали беспокойство в связи с участившимися встречами с интеллектуалами, предполагая (или даже зная наверняка), что они выходят за рамки диалога с либеральной оппозицией режиму» [1090] . Если Шубину было известно о том, что с Мбеки встречались именно «эмиссары ведомства Барнарда», то не прикрывали ли анковцев во время этих встреч как раз сотрудники КГБ? Может быть, кто-нибудь из участников этих драматических событий еще расскажет об этом.

Пока мы можем судить лишь о том, что встречи Мбеки и других руководителей АНК с бизнесменами в Англии и с представителями НРС в Швейцарии безусловно имели важнейшее значение для процесса мирного урегулирования.

В 1992 г. Барнард стал генеральным директором Департамента конституционных дел. Лоу сменил его на посту директора НРС, и на его долю выпало объединение двух служб безопасности – АНК и ЮАР. Уйдя на пенсию, Лоу до самой смерти оставался советником министров безопасности в правительствах Мбеки и Зумы – Р. Касрилса и Л. Сисулу [1091] . Спарватер стал советником новой НРС и оставался им до ухода на пенсию [1092] . Стал и на момент написания этой книги оставался советником новой НРС и еще один из руководителей старой Национальной разведывательной службы, согласившийся на беседу с нами, но пожелавший остаться неизвестным. Р. Касрилс не случайно сказал нам, что если африканер меняется, то он меняется в корне [1093] . Именно это и произошло с наиболее дальновидной частью верхушки африканерской элиты. Другая ее часть осталась не у дел.

А. Спаркс писал, что истеблишмент сил безопасности был расколот: Н. Барнард, М. Лоу и их союзники в НРС считали, что переговоры с АНК возможны и необходимы. Большая часть военной разведки, как и внутренние силы безопасности, полагали, что с АНК можно бороться только военными методами и считали, что Москва использует его для дестабилизации ситуации в стране [1094] . Есть немало свидетельств того, что часть генералитета (генералы Г. Мейринг, Ян Брейтенбах, Констанд Фильюн) считала, что южноафриканские проблемы нельзя решить военными методами [1095] . Однако никто из них не предпринимал шагов к установлению отношений с АНК, и такое развитие событий было для них неожиданностью. Это противоречит утверждению В. Г. Шубина о том, что уже в 1987 г. АНК стал получать сигналы от весьма влиятельных чинов Южно-Африканских сил обороны, настаивавших на том, что необходимо достичь соглашения не позднее 1990 г., чтобы «избежать разрушения Южной Африки» [1096] . Но свидетельств того, что армейские генералы подавали такие сигналы, пока нет, а вот руководство НРС действовало в этом направлении весьма активно.