Россия и Ливония в конце XV века: Истоки конфликта

Между тем успехи исследователей далеко не исчерпали тему торговых контактов Великого Новгорода с Ганзой. В одной из своих статей Н. Ангерман обратил внимание коллег на то, что до сих пор нет серьезного исследования торговой деятельности русских за рубежом — в странах с ганзейским присутствием, прежде всего в Ливонии. Немецкий историк также сожалеет о малом количестве исследований, посвященных представлениям ганзейцев о русских людях, что многое могло бы прояснить в природе их экономических и политических контактов. Недостаточно известно также о торговле оружием и стратегическим сырьем, хотя к концу XV в. в условиях разгоравшейся «битвы за Балтику» она стала приобретать исключительно важное значение в ассортименте ганзейско-русской торговли[808]. Многие из названных проблем хорошо освещаются ливонскими и ганзейскими источниками смутных лет конца XV в.

Закрытие Немецкого подворья в 1494 г. нарушало условия торгового договора 1487 г. Новгорода и Пскова с ганзейскими городами, но самого договора не устраняло. В истории новгородско-ганзейских отношений не раз обитатели Немецкого подворья оказывались под арестом, а само оно под замком, но вскоре все возвращалось на круги своя. Инцидент 1494 г. произвел на современников шокирующее воздействие внезапностью, к которой присоединилось полное непонимание причин произошедшего. Закрытие подворья на этот раз в сознании ливонцев ассоциировалось с угрозой тяжелой войны: слухи о ней распространялись по стране и, учитывая передвижение русских войск вдоль границы, казались обоснованными. Уже нельзя было гарантировать скорого урегулирования конфликта, поскольку это зависело от великого князя Московского и его политической стратегии. Ведение переговоров Иван III доверил новгородским наместникам, которые согласовывали с ним свои действия, что приводило к их затягиванию.

Иван III не аннулировал торговый договор 1487 г., предоставив Ганзе самой решать его участь. Возможно, он ждал ответной реакции, чтобы определить свои дальнейшие действия. Самым неприятным для него могло стать вступление ганзейцев в войну на стороне Швеции[809], однако руководство союза на это не пошло. Вряд ли обеспокоенность судьбой новгородских пленников сыграла тут решающую роль. Как показали дальнейшие события, «заморские» ганзейцы проявили не слишком много усилий в деле их освобождения. Сообщение о происшедшем в Новгороде было отправлено любекским ратманам из Ревеля уже 20 ноября, как только там узнали об аресте своего посла и купцов Немецкого подворья[810]. Любек, как глава Ганзейского союза, созвал съезд представителей вендских городов, который должен был определить стратегию в создавшихся условиях, однако он начал работу только 8 апреля 1495 г. Его результатом стала директива, разосланная во все ганзейские города. В ней говорилось следующее:

«Спешим вас уведомить, что после переговоров мы здесь тщательно обсудили много разных дел, касающихся общего блага и купечества немецкой Ганзы, и приняли во внимание, какие притеснения, плач и скорбь выпали на долю вашим послам и купцам немецкой Ганзы, в полном спокойствии проживавшим в Новгороде, и ученикам, [которые] будучи невиновными, без всякого обвинения, без закона и вопреки всякой справедливости, будто настоящие язычники, без уважения и объяснений были схвачены, лишены их [товаров] и ввергнуты в темницу; и если можно что-либо благое сделать для того, чтобы избавить этих пленников от их мучений и освободить, то мы к этому абсолютно готовы. Однако мы посчитали за лучшее и единодушно одобрили, чтобы купцы из наших городов, ведущие торговлю в Ливонии, не везли бы и не посылали своих товаров в Нарву и на Неву; к тому же мы хотим написать гражданам Данцига, Дерпта и Риги, чтобы те из них, кто торгует в Ливонии, таким же образом отказались бы от этого; мы изъявили желание воздерживаться от этого столь долго, пока не разрешится дело с этими безвинными людьми. А еще мы очень хотим дружески вас просить, чтобы вы это дело при случае тоже тщательно рассмотрели и ради блага несчастных пленников и общей пользы соизволили серьезнейшим образом проследить, чтобы среди ваших купцов никто не отвозил бы в Нарву или на Неву каких-либо товаров, придерживаясь того мнения, что в этом, возможно, заключено единственное праведное средство, благодаря которому ваши послы и плененные купцы смогут покинуть темницу и им будет возвращено их имущество»[811]. Любекский съезд подтверждал постановление Бременского ганзетага 1494 г. о временном запрете на торговлю с русскими землями для ганзейских городов, как «заморских», так и ливонских. Условием ее возобновления стали освобождение задержанных в Новгороде немецких купцов и возврат их имущества.