Россия и Молдова: между наследием прошлого и горизонтами будущего

В современной Молдове есть несколько тем, рассмотрение которых не то что является табуированным, но требует политической воли и, самое главное, времени для воплощения. И того и другого часто меняющимся политикам зачастую недостает. Это идентичность, язык, реинтеграция страны. Список можно продолжать, но и без того видно, что речь идет о государствообразующих вопросах. Их решение могло бы полностью изменить ситуацию в стране, но взгляд на их реализацию полон противоречий и корпоративных интересов. В обсуждении названных тем в СМИ и на других площадках наблюдается любопытная картина: как правило, говорящие о проблеме слышат только себя. В результате появляется видимость обсуждения соответствующей проблемы, на самом деле не решаемой. В качестве другого варианта, эпизодически проявляющегося в молдавской действительности, можно назвать искусственное забвение проблемы. Например, на молдавских новостных каналах на протяжении нескольких месяцев можно не услышать даже упоминания о Приднестровье (до возникновения очередной потребности потревожить – но не решить – проблему)[633]. Обращает на себя внимание, что политическая и экономическая (если можно о такой говорить) элиты Молдовы, как это ни странно звучит, заинтересованы в нестабильности, способствующей привычной коррумпированности экономики и продажности политических интересов.

В том же вопросе о статусе русского языка, неоднократно поднимаемом и вновь исчезающем в недрах повседневности, со всей очевидностью прослеживается сиюминутность внимания, точнее сказать избегание молдавской элитой этой проблемы.

После победы в президентской гонке М. Санду отменила действие Закона, принятого парламентским большинством И. Додона[634] в период исполнения им обязанностей президента страны, в преддверии инаугурации обошедшего его оппонента.

Пользуясь благоприятным для партии социалистов положением, создавшимся в молдавском парламенте после победы М. Санду в президентской гонке, в декабре 2020 г. был принят в окончательном чтении закон о функционировании языков в республике. Согласно ему за русским вновь утвержден статус языка межнационального общения[635]. Президент И. Додон подписал его наряду с поправками в Кодекс аудиовизуальных услуг Молдовы, благодаря которому сможет возобновиться вещание российских телепередач, ограничение на трансляцию которых было введено в феврале 2018 г.[636]

После вступления в президентские полномочия М. Санду Конституционный суд (по запросу депутатов Парламента от партии «Платформа Достоинство и правда» Октавиана Цыку, Дину Плынгэу и Марии Чобану) признал 21 января 2021 г. Закон № 234 от 16 декабря 2020 г. «О функционировании языков на территории Республики Молдова», наделявший русский язык статусом языка межнационального общения, не соответствующим Конституции и отменил его действие.

Поведение М. Санду и ее окружения в связи с решением относительно статуса русского языка в Молдове было вполне предсказуемым. Она достаточно прозрачно продемонстрировала свое отношение к нему, занимая должность министра образования, когда во время обсуждения нового Кодекса об образовании (2014) ею предлагалось сделать русский язык факультативным предметом, а в качестве обязательного в учебных планах ввести английский.

Сама М. Санду не дала комментариев в связи со сложившейся языковой ситуацией в стране, что не преминула сделать председатель Конституционного суда Домника Маноле, заявившая, что отмененный закон придавал русскому языку статус, аналогичный государственному[637], превращая его в квазиофициальный язык[638].

Закон о языке, инициированный И. Додоном практически в последний момент перед освобождением президентского кресла, вызвал неоднозначную реакцию со стороны тех же национальных меньшинств. Проявились обвинения в нагнетании обстановки вокруг русского языка[639]. Возобновились обвинения в интригах Плахотнюка через Додона. Обозначилось подчеркивание мысли, что языковая проблема поднимается в стране, когда народ нужно отвлечь от других насущных проблем общества, и т. п.

Солидаризируясь с тем, что время для внедрения в жизнь закона о русском языке было выбрано крайне неудачно, одновременно хотелось бы отметить, что языковая проблема, постоянно обсуждаемая в Молдове, отличается особой остротой: когда бы ни было инициировано ее обсуждение, все равно в стране нашлись бы силы, настроенные против русского языка.

Отмена языкового закона, инициированного И. Додоном, вызвала ожидаемую реакцию с его стороны[640] и стороны его соратников[641]. Предсказуемой она была и со стороны России[642].

В контексте нашего разговора обращают на себя внимание ограничительные меры в отношении русского языка в соседней с Молдовой Украине. 16 января 2021 г. на Украине принят закон о том, что в сфере услуг будет использоваться только украинский язык[643]. Еще раньше, в соответствии с решением Рады, русский язык в Украине окончательно утратил статус языка межнационального общения[644].