Россия и Молдова: между наследием прошлого и горизонтами будущего

По мнению отдельных экспертов, по сути, уже идет Третья мировая война, так называемая «гибридная». Профессор Латвийского университета Леонс Тайванс напомнил о словах папы римского Франциска, что началась война, а также о высказывании бывшего премьер-министра Сингапура, что третья мировая война начнется в форме терроризма[290]. Ее оружием сейчас называют ИГ, но шире политику терроризма исламские идеологи применяют на протяжении последних двадцати лет. Не менее активно контрмеры против террористов принимают США, Франция, Великобритания, Россия. Одновременно в Европе и США наблюдается реабилитация неонацизма, идет эскалация ксенофобии[291]; на пространстве СНГ также имеют место неонацистские проявления.

Напомним, как на состоявшихся выборах в земле Мекленбург – Передняя Померания А. Меркель и ее партия, ранее заметно лидировавшая среди остальных в регионе, внезапно уступили место недавно созданной партии правой ориентации «Альтернатива для Германии», которая вышла вперед благодаря миграционной политике немецкого канцлера[292].

Террор в Европе

Несмотря на политику поддержки мигрантов, Европа сталкивается с продолжающимися актами терроризма[293] со стороны отдельных радикальных элементов, попадающих в Европу с потоком беженцев. Естественно, это порождает настроения критического отношения к социальным программам поддержки мигрантов[294] и противостояние им в виде эскалации праворадикальных идей и ценностей. Дистанцирование европейцев от проблем мигрантов вызывает и экономическая составляющая, не только в виде многомиллионных социальных выплат, направляемых на их обустройство и поддержку, но и тех многочисленных финансовых потерь, которые несут отдельные европейские регионы в связи с резким сокращением числа туристов. Последние просто отказываются посещать такие крупные культурные центры, как Париж, из-за опасения провокаций со стороны мигрантов[295].

Сегодня на территории Евросоюза наблюдается не только активная внешняя миграция, но и серьезные внутренние перемещения. Достаточно вспомнить движения ромов. При этом, например, во Франции оказались не готовыми к их массовому притоку, что вызвало серьезные политические и общественные дебаты[296].

Важно напомнить, что начиная со времен коричневой чумы и вплоть до середины 70-х гг. прошлого столетия многие страны Европы стояли на позициях формирования чистой расы. Эта малопопулярная сегодня тема евгеники получила выход на практику в Швеции, Норвегии и других странах. Корни идут от фашистской идеи создать арийскую чистую расу, посредством подбора соответствующих женщин арийской наружности не только среди немок, но и тех же норвежек[297]. Выношенных детей отбирали у матерей и воспитывали в специальных детских домах. Обращает на себя внимание уже послевоенная традиция, в частности в тех же Германии и Норвегии, отбирать у отдельных пар, особенно у мигрантов из Восточной Европы детей и воспитывать их в специальных учреждениях[298]. К настоящему времени в Европе выросло уже целое поколение людей, воспитанных этой системой. Все чаще можно слышать рассуждения, направленные на подчеркивание идеи, нацеленной на разрушение традиционного института семьи. Часть из этих людей, воспитанных в «инкубаторских» условиях, сегодня пришли в бизнес и власть. Многие европейские лидеры бездетны[299]. Следует учитывать, что со времени завершения Второй мировой войны прошло совсем немного времени, но успели вырасти несколько поколений, преемственно транслирующих заложенные еще тогда ценности, которые входят в конфликт с усиливающейся внешней миграцией, что выливается в то, что крайние настроения находят своих сторонников.

Любопытен также тезис о зарождении фашистских настроений у будущих лидеров НСДАП, часто рожденных в сообществах в XIX – начале XX в., где шла борьба наций за самоопределение, наиболее ощутимая на фронтирных территориях. «Истинное происхождение, истинные корни кроются не в попытке Германии перенять британские колониальные практики[300], и даже не в поражении Германии в Первой мировой войне – его корни кроются в жестокой борьбе наций за самоопределение в имперской Европе XIX в., в формировании еще в XIX в. политизированных этнических групп ненависти (подобно Немецкой национальной партии Георга Шенерера), в применяемых ими практиках этнического и политического насилия сначала для того, чтобы добиться государственной самостоятельности, а потом чтобы изгнать из отвоеванной для национального развития земли всех неугодных, всех, кто не такой национальности или не разделяет их взгляды»[301].

Подобный подход, кстати, во многом объясняет возрождение неофашистских настроений в испытывающей исламизацию Европе и заставляет задуматься о возможных последствиях этнополитического противостояния в странах постсоветского пространства, где практически по одной схеме осуществлялись и продолжают иметь место (в том числе и в России, и в Молдове) прецеденты противостояния мажоритарных этносоциальных сообществ и национальных меньшинств.