Россия и Молдова: между наследием прошлого и горизонтами будущего

И.П. Липранди. Раз уж речь зашла о воспоминаниях Липранди, нельзя обойти стороной его характеристику высшего общества, которая представлена в его воспоминаниях о пребывании в крае А.С. Пушкина. В данном контексте вызывает интерес описание Липранди молдавской элиты. По его словам, «кишиневское общество слагалось из трех “довольно резких отделов”». В первом он называет «мир чиновный», во втором им выделяются молдавские бояре, состоящие из находящихся на службе и зажиточных помещиков, и, наконец, третий, «самый замечательный» отдел – из людей военных¹⁰⁷. Учитывая специфику наших очерков, мы обратим внимание на описание автором молдавского высшего света. В нем Липранди демонстрирует великолепное знание молдавской элиты, подчеркивает ее связь с запрутской Молдовой, выходцами откуда оказались многие помещики, в частности в годы «Филики этерии».

Наблюдения Липранди вплоть до настоящего времени являются наиболее полно отражающими годы пребывания А. С. Пушкина в Кишиневе, но, одновременно, представляют подробный источник, характеризующий нравы высшего общества Кишинева 1820-х гг.¹⁰⁸, специфику взаимоотношений представителей русской и молдавской культуры в высшем свете области¹⁰⁹. Как и в последующие периоды, в этих вынужденных отношениях присутствовала определенная дистанцирован-ность и в культурном плане. Например, ряд молдавских домов Пушкин, пребыванию которого Липранди в данных воспоминаниях уделил основное внимание, избегал посещать во время обеда, из-за наскучивших ему плацинд¹¹⁰. Имели место и определенные языковые различия, хотя основная масса представителей молдавской элиты владела французским языком, который с детства изучали и русские дворяне. Тем не менее известная дистанция наличествовала. Она не могла исчезнуть спустя всего 9-10 лет (пушкинская ссылка, о которой писал И. Липранди, проходила в 1821–1823 гг.) после событий 1812 г. – включения Бессарабии в состав нового имперского содержания.

Комментируя научное наследие Липранди, целесообразно привести слова Виктора Таки «Статистические и этнографические работы Липранди о Балканах также свидетельствуют о взаимосвязи между военными и гражданскими формами знания, которая возникла в середине девятнадцатого века»¹¹¹.

Уход П.Д. Киселева с должности главы администрации объединенных княжеств, в связи с завершением реформ в Дунайских княжествах и назначением Турцией¹¹² двух господарей в Валахию и в Молдову, предопределил следующий этап в развитии этих территорий.

В Валашских княжествах наступает экономический упадок. В недрах интеллигенции возникает оппозиция¹¹³.

Как известно читателю, события 1828–1829 гг. лишь продлили многоточие в российско-турецких отношениях. Андрианопольский мир был удобен России, но обладавшая еще значительными ресурсами, хотя и слабеющая Османская империя жаждала реванша. Следует предположить, что следующая российско-турецкая компания могла бы наступить гораздо раньше, но события «европейской весны» 1848 г., прокатившейся буржуазными революциями по странам Европы, способствовали пролонгированию начала следующей Русско-турецкой войны (1853–1856).

А.Ф. Вельтман. Примерно в это же время, когда выходит в свет работа И.П. Яковенко, читатель XIX в. начинает знакомиться с произведениями Александра Фомича Вельтмана¹¹⁴, офицера русской армии, поначалу занимавшегося картографированием края по линии военного ведомства. В результате вышло в свет его исследование «Начертание древней истории Бессарабии»¹¹⁵, адресованное начальнику Главного штаба 2-й армии генерал-адъютанту П.Д. Киселеву.

В брошюре на четырнадцати листах достаточно подробно излагается видение А.Ф. Вельтманом исторического прошлого края. Анализ автором прошлого этих земель представляет Бессарабию как «коридор истории», на пространстве которого одни народы сменяли другие. Несмотря на ряд неточностей¹¹⁶, общая картина исторического наследия Бессарабии, рисуемая автором, отвечает той исторической информации, которая использовалась при описании края историками того времени. Отдельные положения данной работы продолжают сохранять востребованность и среди современных исследователей.

Содержательный, ненавязчивый и точечный стиль, как бы вырывающий фрагменты из бессарабской повседневности, делает чтение трудов А. Вельтмана занятием увлекательным и познавательным¹¹⁷.

Процесс, направленный на объединение Молдавского и Валашского княжеств, запущенный событиями 1848 г. и даже ранее, продолжался. Тут важно подчеркнуть, что он осуществлялся сверху, основная масса населения Дунайских княжеств – безграмотное крестьянство, обманутое в своих надеждах революцией 1848 г., выступало больше в качестве статиста в последующих событиях.