Россия и Запад в ХХ веке. История экономического противостояния и сосуществования

Положение третье: отказ от концессий и даже компенсаций за национализированное имущество иностранных инвесторов и других собственников и требование реституции, т. е. полного восстановления прав первоначальных собственников. Особо такой непримиримой позиции придерживалась Франция, которая имела до начала войны самые большие активы в разных отраслях российской экономики. Со стороны французов в данном случае использовался банальный аргумент, что только такой способ урегулирования обеспечит первоначальным владельцам наибольшую выгоду (или, наоборот, гарантирует минимальные потери). Со стороны российской делегации выставлялись следующие контраргументы.

Во-первых, РСФСР не может пойти на это в силу особенностей ее социально-экономического устройства (ликвидация любых форм частной собственности на средства производства).

Во-вторых, целый ряд объектов собственности вообще утрачен (разрушение) или претерпел серьезные технические и организационные изменения. Например, предприятие вошло в состав того или иного более крупного производственного объединения.

В-третьих, возврат национализированных объектов невозможен по политическим причинам.

Что имеется в виду под политическими причинами? Поставленная иностранной интервенцией и блокадой в необходимость отчаянной самообороны советская власть фактически вынуждена была интенсифицировать темп национализации промышленности и торговли. В годы Первой мировой войны, между прочим, союзные государства широко прибегали к ликвидации предприятий, конфискациям или безвозмездной национализации имущества физических и юридических лиц государств противника. Советская Россия лишь взяла на вооружение опыт союзников в этой сфере.

Требования Запада: от компенсаций к реставрации капитализма

На конференции неожиданно в центре внимания делегаций оказался вопрос о допустимых формах собственности в экономике. Казалось бы, этот вопрос вообще не был запланирован для обсуждения на конференции. В Каннской резолюции, принятой накануне Генуэзской конференции, содержалось шесть условий для начала переговоров об экономическом сотрудничестве в Европе. В первую очередь эти условия были адресованы Советской России. Первым условием было невмешательство во внутренние дела других наций. Вроде бы союзники продемонстрировали свою «толерантность» по отношению к социально-экономическому строю в Советской России, где основная часть экономики к 1922 году уже перешла в собственность государства.

Однако уже в Лондонском меморандуме экспертов, который, как мы уже отмечали выше, держался в секрете до открытия конференции, союзники опять подняли вопрос о собственности. Сначала о реституции, т. е. восстановлении имущественных прав иностранных владельцев национализированных фабрик, заводов и других активов. А затем и о необходимости восстановления в России частной собственности вообще. В меморандуме советской делегации от 20 апреля был дан развернутый ответ на притязания Запада: «Российская делегация должна, наконец, указать, что, вопреки провозглашенному § 1 Каннских резолюций праву каждой нации устанавливать желательную для нее систему собственности и хозяйства, меморандум экспертов неоднократно выдвигает вопрос о реституции национализированных предприятий их бывшим собственникам, т. е. о восстановлении в открытой или замаскированной форме права частной собственности на промышленные предприятия вопреки установленной в России системе государственной собственности. Советское Правительство, исходя из соображений наиболее успешного восстановления промышленности и достижения ее максимальной производительности, само стремится при сдаче в концессию рудников, фабрик и прочих предприятий оказывать предпочтение их бывшим собственникам как лицам, обладающим опытом и знанием страны. Но оно не может принять условия реституции этих предприятий на правах частной собственности, ни даже обязательной сдачи их в аренду прежним владельцам, так как это нарушает суверенитет Республики и ее свободу располагать имеющимися производительными силами соответственно потребностям и интересам русского народа. Излишне говорить о том, что возврат к частной собственности с восстановлением границ прежних владений явился бы в большинстве отраслей крупной промышленности, в особенности же в нефтяной, каменноугольной и электрической, сильным препятствием к подъему производительных сил России и возможно быстрому возрождению ее хозяйства»[115].

Союзники в ответ на призыв Советской России вернуться к первому принципу Каннских договоренностей в своем меморандуме от 2 мая (ст. VII) вновь «актуализировали» вопрос собственности в Советской России. В ответном меморандуме советской делегации от 11 мая подчеркивалось, что признание Западом суверенитета России в определении приемлемых форм собственности перечеркивалось предложением передавать все спорные вопросы по вопросам имущества и собственности в международный арбитраж: