Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 4

Здесь мы сталкиваемся с интересной вещью. Я когда-то уже говорил о том, что не надо сваливать в одну кучу всех глобалистов. Есть умеренные, которые исходят из того, что должно быть государство, но под контролем МВФ, Мирового банка и так далее. Есть ультраглобалисты, которые считают, что государств быть не должно — только крупные корпорации, Ост-Индские компании, «большие Венеции» и тому подобное. В доцифровую эпоху ультраглобалистов сдерживало следующее: нужен был железный кулак государства, которое своими военными базами и авианосцами гарантировало «буржуинам» защиту. Это были США. В такой ситуации пока существуют РФ и КНР демонтаж США невозможен. Однако сейчас у меня создаётся тревожное ощущение, что мировая цифровизация может позволить обнулить ведущие государства почти одновременно: «цифровое государство» внедряется в каждое из обычных государств, и они становятся аватарами глобально-сетевого «глубинного государства». Реальные лидеры этих государств остаются без функций, а «цифровики» во всём мире быстро объединяются. То есть не надо сначала разрушать Россию, потом Китай, потом США. Это делается одномоментно по принципу домино. Мировой «домик» может упасть, останется цифровая сеть, которая контролирует и авианосцы, и социальные сети. «Вещественно-институциональное» государство можно в такой ситуации и не ломать, это пустая скорлупа, на которую списываются все неудачи и провалы.

«ЗАВТРА». Насколько реален такой прогноз?

Андрей ФУРСОВ. Я не утверждаю, что всё так и пойдёт. Но вспомните Хантингтона, который у нас больше всего известен довольно слабой книгой о столкновении цивилизаций. На самом деле «слабость» эта — из серии «так и задумано». Хантингтон — серьёзный человек, непосредственно связанный с разведсообществом США. «Столкновение цивилизаций» — концептуальный вирус, который был специально запущен для отвлечения внимания от реальных проблем. В 1970-е годы Хантингтон подготовил закрытый доклад, в котором показал, что уже в то время в значительной степени произошла переориентация спецслужб Запада с государства на транснациональные корпорации и корпоратократию. Вместе с этой переориентацией спецслужбы стали автономным игроком в мировой системе, оседлав её криминальную составляющую. Эти процессы, связанные со спецслужбами (переориентация, автономизация, криминализация), похоже, были интегральным элементом формирования «глубинных государств» в крупнейших государствах мира, включая СССР. В этих условиях объективно должна была развиваться тенденция и координации действий этих структур и формирование, если не мегаструктуры, то Сети, которая и стала главным бенефициаром глобализации вообще и её криминальной составляющей в частности. Поскольку спецслужбам нужна была своя экономическая база, они поставили под контроль наркотрафик. Конец XX — начало XXI века демонстрирует взаимопроникновение спецслужб: цэрэушники и «мишники» работали у «младореформаторов» (хотя, скорее, те работали у них) и заседают в правлении формально российских корпораций, а бывшие пэгэушники присутствуют в правлении рокфеллеровских банков. Цифровизация может придать этому «слиянию в экстазе» законченную форму.

Если «обнуление» государства с помощью цифры глобальной матрицей нетократии произойдёт, то чем-то это будет похоже на произошедшую в 1970-е годы и позже переориентацию-автономизацию спецслужб.

Условно говоря, создаётся цифровое государство в стране N, а реальный режим «обнуляется». Он может даже формально сохраниться, но как дверца, нарисованная на холсте в известной детской сказке. Буратино, Пьеро, Мальвина и остальные будут играть свою игру с такими же буратинами, пьеро и мальвинами в других цифровых государствах, а руководителей «обычных» государств станут выставлять карабасами-барабасами и дуремарами (см. антитрамповскую кампанию).

«ЗАВТРА». Только зачем в этой цифровой картине мира авианосцы? Система общемирового цифрового концлагеря и так позволит контролировать каждого человека.

Андрей ФУРСОВ. Авианосцы смогут при таком пессимистичном сценарии выполнять другую функцию. Главное, однако, в том, что в социосистемном плане цифровая система — это уже не капитализм.

«ЗАВТРА». А рабовладение!

Андрей ФУРСОВ. Нет. Рабовладение — отчуждение тела человека, а здесь отчуждается сознание, подсознание и поведение человека. Это посткапиталистический мир, где объект отчуждения — духовная сфера. Прежде чем её отнять, им нужно в мировом масштабе разрушить массовое образование, науку, поставить под контроль генетическую систему человека (ввести геномный паспорт). Другое дело, что это не простой процесс, на пути возможны сбои. И вообще всё может пойти прахом.