Россия на Дунае. Империя, элиты и политика реформ в Молдавии и Валахии, 1812—1834

В петициях депутаций в Константинополь традиционная антифанариотская риторика автохтонного боярства превратилась в полномасштабную эллинофобию. Молдавские депутаты жаловались на «беззакония греков», которые «в нарушение традиций страны… умножили всякие поборы и тиранию, угнетая безжалостно бедных жителей и уничтожая их права и привилегии бояр»[408]. «Извратив таким образом истинный ход всех дел», греки, по утверждению авторов петиции, прибегли к клевете, дабы «очернить репутацию безусловной верности, которой Молдаване пользовались до сих пор» и обвинить их в преступных заговорах против Порты, которые сами они организовали. Жалуясь на «жестокую извращенность греков», заставившую их временно покинуть свое отечество, молдавские бояре молили Порту восстановить «природное правление», существовавшее в княжестве в первые столетия османского господства[409].

Бояре не ограничились антигреческими выпадами и предоставили Порте целую программу деэллинизации княжеств. В своем первом обращении к османскому правительству, составленном сразу по получении вести об осуждении Александром I восстания, молдавские бояре требовали «искоренить из этой земли… греков и арнаутов», а также передать под контроль молдавских уроженцев преклоненные монастыри, до сих пор управлявшиеся греческими игуменами[410]. Со своей стороны валашские депутаты также требовали изгнать греков из страны, включая и тех, кто был женат на природных валашках и пожалован боярским титулом. То же касалось и греческого клира. Что же до тех греков, которые являлись иностранными подданными и потому имели право проживать на территории княжеств в силу капитуляций, предоставленных Портой великим европейским державам, то они не должны были пользоваться какими-либо привилегиями природных валахов и не могли быть назначаемы на государственные должности. Наконец, школьные учителя не должны были принимать греческие книги в качестве пожертвований[411].

Хотя антифанариотская и антигреческая риторика особенно удачно использовалась теми боярами, которые предпочли обращаться к Порте, она встречается и в записках тех, кто избрал строго пророссийскую ориентацию. Так, в записке, отправленной в конце 1821 года Александру I, бояре-эмигранты из Брашова не только жаловались на попрание господарями-фанариотами древних привилегий, но и приписывали грекам желание «изжить со свету (să surpe din ființa) всех местных уроженцев и стать полными хозяевами земли, переименовав ее в Новую Грецию»[412]. «Беспокойный, подстрекающий и вредный народ» греки, по утверждению бояр, «вели войну против христовой церкви», «обольщая духовную паству» многими ересями, и даже были причиной раскола церквей в 1054 году[413].

Трения между боярами и их проекты реформ

Восстания «Филики этерия» и Тудора Владимиреску, а также политический хаос, за ними последовавший, выявили два важных конфликта, заключавшиеся в социальной организации княжеств. С одной стороны, имел место традиционный конфликт между крестьянством и боярами-землевладельцами. Отмена крепостного права Константином Маврокордатом и законодательное фиксирование отработочных дней, которые крестьяне обязаны были выполнять в пользу землевладельцев в обмен на право пользования их землей, вызвали так называемую помещичью реакцию в конце XVIII – начале XIX столетия. В этот период реальный объем крестьянского труда в пользу землевладельцев возрос, в то время как доступ крестьян к разного рода сельскохозяйственным угодьям сокращался[414]. Тем не менее восстание Тудора Владимиреску показало, что отсутствие эффективного репрессивного аппарата не позволяло землевладельцам консолидировать выгоды, полученные ими в ходе помещичьей реакции.

С другой стороны, Греческое восстание обострило латентный конфликт внутри правящего класса. Бегство крупных бояр, скомпрометировавших себя связями с «Этерией», дало многочисленным боярам второго и третьего класса, оставшимся в княжествах, возможность продемонстрировать свою лояльность Порте и упрочить свои политические позиции. С этой целью они использовали риторику восстановления изначальных прав и привилегий, жалованных османскими хатт-и шерифами, а затем нарушенных фанариотами. В этих условиях крупным боярам-эмигрантам ничего не оставалось, кроме как обратиться к России с надеждой на восстановление своего былого преимущества.