Россия на распутье: Историко-публицистические статьи

Огромные жертвы мировой войны требуют соответствующих последствий в виде радикального улучшения политической организации и социальных условий. Одно из наиболее примечательных требований в этом отношении касается фундаментального изменения в трактовке международных отношений. Народы мира устали от кровопролития и разрушения их благосостояния во имя бесполезного величия и эфемерного престижа. Они хотят гарантий нормального развития по пути материального и духовного прогресса. Ожидания, связанные с Лигой Наций, дающей такие гарантии, воистину велики, и столь же велика ответственность тех, кто должен будет заложить основания этой надстройки над национальными государствами.

Две крайне важные проблемы встают перед создателями Лиги: они должны с большой осторожностью определить свои цели для того, чтобы не разочаровать человечество нереальными планами. Они должны также позаботиться о том, чтобы не начать с ложного распределения территориальных и этнических прав: вполне очевидно, что такое ложное начало нанесло бы урон цели устройства, посеяв семена вражды и мятежей.

По-моему, величайшая опасность, подстерегающая Лигу Наций, состоит в приводящем в смятение богатстве идей, борющихся за превосходство в наших глазах. Представляется, что две великих идеи в области политической организации выпущены на волю: стремление национальностей к самоопределению и требование международной справедливости. Эти тенденции в значительной степени противоречивы и обязаны ограничивать друг друга. Было бы безумием ликвидировать традиционные организмы цивилизованного человечества для того, чтобы полностью удовлетворить возможные требования национальностей, включенных в эти организмы. В различной степени исторические государственные объединения должны быть согласованы со стремлением к самоопределению: и это ставит перед будущей Лигой одно существенное условие.

С одной стороны, поскольку наши государства должны быть усилены обращением к национальной психологии, постольку наши стремления к международной справедливости должны быть выражены в национальных понятиях. Не может быть и речи, во всяком случае на данной стадии, об отказе от национальных различий в пользу международного сообщества. Народы живо чувствуют, что они прежде всего британцы, французы, американцы, сербы, русские, а потом уже граждане человечества. Если это так, то новый порядок должен строиться как лига, а не как федерация, уступившая определенную долю автономии составляющим ее частям, но возвышающаяся над всеми ее членами и готовая подчинить их в том, что касается их жизненного интереса, даже вопреки их воле. Было бы не только непрактичным, но даже опасным создать возвышающееся над всем миром федеральное правительство и поручить ему окончательное направление сталкивающихся интересов человечества. Ни одно правительство не смогло бы исполнить такой задачи, ни один человек не сможет принять на себя такой ответственности. Как было хорошо сказано в одном из памфлетов, выпущенных в серии «Round Table», посвященной данной проблеме, строительные леса рухнули бы под тяжестью материала, нагроможденного на них неосторожными строителями. И все же пришло время и есть средства, чтобы объединить политику ведущих цивилизованных наций таким образом, чтобы избежать всеобщего пожара и обеспечить каналы для мирного сотрудничества. Для того, чтобы решить эти проблемы, мы должны переместить центр тяжести на третью ведущую идею, которая была признана давным-давно, но которую не следует упускать из видаа. Это самосохранение и самосознание государств как исторических организмов. В конце концов, раса и язык не являются единственными образующими государство факторами в судьбах человечества. Общая оборона, экономические сношения, культурное влияние, воспитательное воздействие общих организаций играли и продолжают играть свою роль в формировании политических организмов. И верхом безрассудства было бы отбрасывать эти факторы ради необузданного расового сепаратизма и бесцветного интернационализма. Такая грубая ошибка привела бы к повторению в худшей форме рационалистических экспериментов восемнадцатого столетия. Сила исторических традиций и притяжения вскоре утвердилась бы вновь и привела бы к пересмотру сделанного.

Лучшая иллюстрация значения исторического государства представляется Великобританией. Каков был бы результат разложения этого могучего организма, созданного столетиями усилий и жертв, на составляющие его национальные элементы? Что бы случилось, возьмем лишь один пример, если бы шинфейнерам738 в полной мере было бы предоставлено право на национальное самоопределение?

Способствовало бы международному миру и прогрессу цивилизации, если бы Англия и Шотландия вынуждены были поддерживать стратегическое партнерство против врагов, которые могли нанести им удар в спину из Ирландии? Или опять же захват Гибралтара и Египта не сделал бы в значительной мере необходимой защиту торговых путей, связывающих различные национальные элементы империи?