Россия. Уроки прошлого, вызовы настоящего

Что кроется за этим виденьем, Вячеслав понимал и не строил иллюзий, — оно являлось фиговым листком, прикрывавшим сотрудничество с британской спецслужбой. Он предпринял еще одну попытку вырваться из западни и, ссылаясь на своих российских компаньонов, заявил, что они намерены перепрофилировать бизнес и сосредоточиться на внутреннем рынке. Здесь терпение у Пола лопнуло. Он отбросил в сторону политесы и предложил сделку — 2000 евро за каждое «аналитическое исследование» для одной из самых влиятельных британских компаний», но не назвал какой. Вячеславу и без того было понятно, что за ней скрывалась британская спецслужба. Его банально покупали по бросовой цене. Ненависть к Полу и Калагану захлестнула Вячеслава. Пальцы сжались в кулаки. Он с трудом сдержал себя, чтобы не смазать по их физиономиям. Разум взял верх над эмоциями. За дверями его стерегли «гориллы». Помимо них у Пола, видимо, имелись и другие способы принудить к вербовке. Взгляд Вячеслава упал на кейс у ног Калагана. В нем, вероятно, находились «аргументы» повесомее, чем «гориллы»: заявление проститутки об изнасиловании, полицейский протокол об обнаружении партии героина или еще что-нибудь из арсенала вербовки.

Вячеслав лихорадочно искал выход из ловушки. Согласиться и написать то, что предлагал Калаган, — «аналитический отчет о перспективах бизнеса в России и возможностях «партнеров» из числа силовиков», — значит подписать себе приговор. Отчет ляжет в досье будущего агента СИС и отрежет все пути назад.

«Так что же делать?.. Что?!» — сверлила мозг только одна эта мысль.

На память пришли слова Калагана.

«Всё в этом мире имеет свою цену. У каждого из нас она своя».

«Торговаться!.. Торговаться, Слава! Это твой шанс выиграть время и отбрыкаться от чертового отчета. Главное вырваться отсюда, а там… куда кривая выведет», — решил Вячеслав, пробежался взглядам по физиономиям Пола», Калагана, их выражение ничего хорошего не сулило, и глухо обронил:

— Так, значит 2000 евро за каждый отчет?

— Да! Да! — в один голос повторили Пол и Калаган.

— Нет, господа, так не пойдет! Моя работа стоит гораздо больше! — отрезал Вячеслав.

Возникла долгая пауза. Пол обменялся взглядом с Калаганом и уточнил:

— И сколько вы хотите, Вячеслав?

— Как минимум в два раза больше!

— Но это же?!.. — у Калагана не нашлось слов.

Пол, поиграв желваками, буркнул:

— М-да, однако у вас и аппетиты.

— Я знаю цену той информации, что вам нужна. Она стоит того, — стоял на своем Вячеслав.

— Хорошо, скажем так, вопрос подлежит обсуждению. Но окончательное решение остается за президентом нашей компании, — вынужден был согласиться Пол.

— Я, подожду, — не стал настаивать Вячеслав и, выдержав паузу, спросил: — Господа, вы можете исполнить еще одну мою просьбу?

— Всё, что в наших силах, — оживился Пол.

Продолжая игру, Вячеслав, помявшись, начал издалека:

— Господа, поймите меня правильно. У нас с Сашей давние дружеские отношения, но…

— Вячеслав, вы имеете в виду Литвиненко? — уточнил Калаган.

— Что вас смущает, Вячеслав! — торопил с ответом Пол.

— Дело в том, что Саша, возможно, я ошибаюсь, в последнее время бывает неадекватен. В том деликатном бизнесе, который нам предстоит, он может создать проблему. Поймите меня правильно, я бы не хотел…

— Можете не продолжать, Вячеслав! — перебил Пол и поспешил заверить: — Литвиненко не будет иметь никакого отношения к нашему бизнесу.

— В таком случае у меня нет вопросов. К следующей нашей встрече за мной — полный аналитический отчет, за вами — размер гонорара. Если он будет выше 4000 евро, то я не стану возражать.

Пол кисло улыбнулся и не стал возражать. Он посчитал, что видеозаписи разговора будет достаточно, чтобы в следующий раз завербовать Жарко, и кивнул Калагану. Тот разлил виски по бокалам, и они выпили за будущее успешное сотрудничество.

На следующий день Вячеслав покинул Лондон и возвратился в Россию. Выскользнув из лап СИС, он отдавал себе отчет, что «сотрудничество» с Полом и Калаганом — это предательство, и оно рано или поздно закончится тюрьмой. Жизнь за границей, ту, что вели Березовский и Литвиненко, его нисколько не прельщала. Поэтому он оттягивал исполнение «просьбы» Пола и Калагана, надеясь, что всё само собой рассосется, и о нем забудут. Но не рассосалось и не забылось. Березовский и Литвиненко не давали ему покоя, терзали телефонными звонками, напоминали о «просьбе наших общих друзей» и намекали на «большие проблемы».