Россия в поворотный момент истории

Работа комиссии по расследованию наиболее важных сторон этого инцидента, включая действия генерала Корнилова против Временного правительства, вскоре будет завершена, и по завершении работы комиссия сделает соответствующее заявление для печати.

Председатель комиссии Шабловский».

Но два этих заявления председателя комиссии не остановили потока лжи и клеветы. «Честная» пресса, поддерживавшая генерала Алексеева, продолжала отравлять общественное сознание, изображая меня политическим шарлатаном и негодяем, а сторонники Ленина с готовностью перепечатывали все это в «Рабочем пути» и других большевистских газетах.

Должен признаться, что был невыносимо измучен этой чудовищной и злобной кампанией. Однако оставалось лишь молча наблюдать[159], как этот яд проникает в умы интеллигенции, солдат и рабочих, подрывая и мой авторитет, и авторитет правительства. На какой-то момент я лишился веры в людскую справедливость. Во время визита в Ставку со мной случился удар, и несколько дней я находился в критическом состоянии. В чувство меня привели слова генерала Духонина: «Керенский, вы не можете, не осмелитесь опустить руки в этот решающий момент. На ваши плечи возложена слишком большая ответственность». Уже через день я снова был на ногах, готовый сражаться с прежней решимостью.

Во время сентябрьского затишья на фронте, когда германское командование увидело, что махинации Ленина в России до сих пор не принесли никаких результатов и что все союзники Германии во главе с Австро-Венгрией подыскивают предлог, чтобы выйти из войны, Берлин в качестве крайней меры решил бросить против России весь свой флот, включая все дредноуты, линкоры, крейсера, эсминцы, подводные лодки, и даже авиацию.

27 (или 28) сентября мы получили сигнал о том, что колоссальный германский флот приближается к русским берегам. Сразу же после этого командующий Балтийским флотом уведомил нас о начале операции:

«Линейные крейсера «Гражданин» и «Слава», а также крейсер «Баян» вышли в Рижский залив, чтобы встретить противника и отогнать его авангард сильным огнем. После этого они установили местонахождение главных сил противника и вступили в сражение. В состав главных сил [противника] входили два дредноута, которые во время последовавшего неравного боя старались вести огонь с максимальной дистанции, превышавшей дальность стрельбы наших устаревших линкоров. Несмотря на очевидное превосходство вражеских сил, русские военные корабли в течение длительного времени обороняли подходы [к Моонзунду], и лишь тяжелые повреждения, причиненные дредноутами, вынудили нас отступить во внутренние воды Моонзунда. Линкор «Слава», получив большую пробоину ниже ватерлинии, затонул. В ходе сражения наши береговые батареи у входа в Моонзунд отгоняли вражеские эсминцы, пытавшиеся приблизиться к нашим линкорам. В конце морского боя германские дредноуты обратили свой огонь на береговые батареи и в короткий срок уничтожили их. Другая группа русских боевых кораблей, находившихся в самом Моонзунде, отражала яростные атаки врага с севера. Вражеский маневр не увенчался успехом. Одновременно крупные воздушные силы врага подвергли ожесточенной бомбардировке наши корабли, доки и остров Моон, занятый русскими частями. Наши наблюдательные посты засекли, как и в предыдущие дни, большое число вражеских кораблей, включая дредноуты, в сопровождении множества эсминцев и сторожевых судов. Лишь на одном этом рейде, в самом дальнем видимом квадрате, наблюдатели насчитали до 65 вымпелов».

Морское сражение на подступах к Моонзунду внесло славную страницу в историю русского флота. Как и бои под Ригой, оно показало, на что способны русские люди и что они могут вынести, когда их стране грозит опасность.

3 октября германский флот провел операцию по высадке десанта на остров Эзель и к моонзундским укреплениям, прикрывавшим подходы к Кронштадту и Петрограду.

12 октября большевики создали при Петроградском Совете «военно-революционный комитет». Формально он был призван защищать «столицу революции» от германского вторжения, но в действительности стал штабом по подготовке вооруженного восстания против правительства.

Выполняя указания Ленина, большевики во всех своих публичных заявлениях с негодованием отрицали факт этой подготовки, но в письме с инструкциями, отправленном из Финляндии, Ленин писал: «Только дети неспособны понять, что, готовясь к вооруженному восстанию, мы должны приписать своим противникам не только ответственность за него, но и инициативу в его проведении».

Троцкий, дословно выполнивший эту директиву, в своих сочинениях нагло утверждает, что солдаты, рабочие и матросы Петрограда, разрушая русскую демократию, были уверены, что на самом деле они защищают ее от надвигавшейся «корниловской» контрреволюции.

Впоследствии Ленин прибегал к аналогичному двуличию, готовясь к сепаратному миру, разгоняя Учредительное собрание, ликвидируя все гражданские и политические свободы и ведя безжалостную войну против крестьянства.