Россия в поворотный момент истории

Мучительно было наблюдать за тем, как власть имущие старались подавить любое выражение патриотических настроений среди народа и провалить любую попытку помочь правительству и русским солдатам на фронте, которые в условиях крайних лишений героически сражались с прекрасно вооруженным врагом.

Все отдельные попытки, включая и мои собственные, остановить разложение ни к чему не привели. Прежде свободная пресса, отныне придушенная военной цензурой и превращенная Горемыкиным в орудие борьбы с общественным мнением, не могла говорить правду. Дума, которая могла и должна была это делать, в течение многих месяцев по собственному почину хранила молчание.

В феврале 1915 г. Дума собралась для рассмотрения бюджета. Сессия продолжалась лишь два дня. В течение этого времени «Прогрессивный блок» хранил свое обещание и молчал; в адрес министров не раздавалось никакой критики. Последствия этого «патриотического» молчания оказались фатальными.

Глава 9 Разрыв с короной

Заговоры и контрзаговоры

Ужасные испытания русских армий во время великого отступления весной и летом 1915 г. в конце концов пробудили либеральных и консервативных вождей Думы от спячки. Потребовался целый год бесконтрольной и безответственной деятельности реакционных министров, чтобы люди, занимающие видное положение в различных сферах, поняли свою непростительную ошибку. Наконец, черпая поддержку в общественном мнении всей страны, они потребовали реорганизации правительства и немедленного созыва Думы, настаивая на том, чтобы к работе по снабжению армии были допущены независимые организации.

В мае по инициативе ведущих московских промышленников и предпринимателей без уведомления властей был созван Всероссийский съезд представителей торговли и промышленности. Главной целью этого съезда было создание Центрального военно-промышленного комитета с рядом подразделений. Вся промышленность мобилизовалась на немедленное производство боеприпасов, обмундирования и военного оборудования. В этом деле приняли участие все видные люди России. В комитет входила группа рабочих-«оборонцев»[41], которая с конца 1916 г. до самой революции доблестно противодействовала пораженческой пропаганде, ведущейся агентами Протопопова, Ленина и Людендорфа.

Комитет работал рука об руку с двумя могущественными общественными организациями – Союзом земств и Союзом городов. Его председателем стал князь Львов, возглавлявший Союз земств, а впоследствии первый глава Временного правительства. С комитетом сотрудничал также Союз кооперативов.

Все эти органы пользовались полной поддержкой всех политических партий (за исключением большевиков и ультраправых), а также фронтового Верховного командования, Думы и всех подлинных патриотов из числа министров.

Впоследствии князь Львов писал в эмиграции:

«Вероятно, не было другой страны, как Россия, во время войны столкнувшейся с такими затруднениями. Ей не только пришлось сражаться с врагом, бесконечно превосходящим ее по вооружению и общей боеспособности, но и создавать новые мощные оборонные организации. Они создавались вопреки противодействию правительства и получали поддержку от сил, потенциал которых был доселе неизвестен. Только природный талант и врожденные организационные способности, основанные на инициативе русского народа, позволили спасти в тот момент ситуацию в России».

В июне четыре наиболее ненавистных в стране министра – Сухомлинов, Щегловитов, Маклаков и Саблер – были выведены из состава правительства. На их место были назначены генерал Поливанов, Самарин (предводитель московского дворянства), князь Щербатов и сенатор Хвостов – честные люди, пользовавшиеся доверием Думы.

Первым вопросом, который встал перед «новым» правительством (его по-прежнему возглавлял престарелый и пронырливый придворный Горемыкин), была проблема крайне напряженных отношений между правительством и главнокомандующим, великим князем Николаем Николаевичем. Беда была в том, что устав о правах и обязанностях главнокомандующего, утвержденный незадолго до войны, наделял его неограниченной властью и на фронте, и в тылу, а также по всем вопросам, касающимся собственно ведения войны. Так произошло из-за того, что царь Николай в случае войны с Германией намеревался сам занять должность главнокомандующего. Лишь в последний момент он прислушался к просьбе Горемыкина и изменил свое решение.

Вместо него главнокомандующим был назначен великий князь Николай Николаевич, в то время очень популярный и в светских, и в военных кругах – я никогда не мог понять почему. Однако полномочия, которые официально получал главнокомандующий, остались неизменными.

Сложилась парадоксальная ситуация. Верховный главнокомандующий, не будучи правителем страны, тем не менее пользовался практически неограниченной властью, так как не отвечал даже перед правительством.

В самом начале войны Горемыкин заявил председателю Думы: «Правительство будет распоряжаться на внутреннем фронте. Военные проблемы меня не касаются». Поэтому в стране фактически оказалось два правителя.