Россия в XVIII столетии: общество и память

Бадейка меду 2 ру[блев], 5 ко[п].

Всего на 5 ру[блев], 14 ко[п].

Масла коровьева 10 пуд, 4 фу[нтов].

Сала топленаго 11 пуд, 18 фу[нтов].

Сала сырцу 7 пуд, 23 фу[нтов].

Всего того на 49 ру[блев], 2.. [край листа оборван] за козлины

за тем в том… [край листа оборван]

Деньгами снесено на дом 40 ру[блев]

Без нас у домашных 5 ру[блев]

Ис Тихвны, приехачи к лавке 25 ру[блев] на дом снесено 15 ру[блев]

Сергей Тыранов с Якова Панамарева взял 3 ру[бли] и перевелись

Из Москвы свеч восковых 5 фу[нтов] по 30 ко[пеек]

Шляпа ц[еною] 68 ко[пеек]

Сазан свежей 13 фу[нтов] – 22 ко [лейки]

Осетрова голова 8 фу[нтов] – 16 ко[пеек] двух орешков прянышивых 8 по 6 фу[нтов] – 4 ко[пейки] кедровых орешков 3 фу[нта] по 3 ко[пейки] – 12 ко[пеек] яблоков свежих 30 по 4 ко[пейки]

Всего на 2 ру[бли]

После святой недели снесено 90 ру[блей]».[188]

Казалось бы, заемщик представил неопровержимые доказательства своей невиновности. Но не тут-то было. Из дела выясняется, что Демин обратился в словесный суд, требуя зачесть уплаченные ему Василием Рогозиным 120 руб. в счет давнего долга его отца, Ивана Рогозина с тем, чтобы затем названную сумму взыскать с Василия вторично. Последний однако с этим согласиться не мог, «понеже отец его, Рогозина, в давных годах в неисправу и в убожество впал, а за долги разным людем все движимое и недвижимое имение описано и во удовольствие заимодавцев без остатку распродано и ему, Василью Рогозину, в наследстве из имения отца его ничего не осталось и не получивал, а торг и потомство имеет он, Василей, от собственных своих торгов и своего капиталу и, заимывая у посторонних людей, а не отца его, Ивана Рогозина, почему за отца и платить неповинен».[189]

Судя по всему, на этом производство по данному делу остановилось и лишь спустя пять лет на нем появилась запись, согласно которой «бывшие присудствующие ратманы Антон Лесников, Петр Велицков объявили, что по сему делу, после взятья от векселедавца Рогозина скаски, от просителя Матфея Демина по многим требованиям доказательства не дано и ходатайства не имелось, за чем и осталось сие дело нерешенным».[190] Читая эту запись, нельзя не пожалеть, что подобную аккуратность в оформлении дел служащие магистрата проявляли не столь уж часто.

Что же касается Рогозина-старшего, то он, судя по сохранившимся документам, был своего рода должником-рекордсменом. По разным неоплаченным векселям он задолжал:

купцу Е. Я. Брудастову – 316 руб. 96 коп.,

купцу П. И. Первухину – 17 руб. 50 коп.,

канцеляристу В. М. Жукову – 160 руб.,

помещице П. Р. Карповой – 100 руб.,

помещику Н. И. Кожину – 50 руб.,

коллежскому регистратору К. Ф. Рогозину – 30 руб.,

купцу М. Д. Демину – 83 руб.,

купцу М. А. Тыранову – 44 руб.,

купцу А. И. Буркову – 169 руб.

Всего: 968 руб. 46 коп.

В фонде Бежецкого городового магистрата находятся два архивных дела о взыскании долгов с Рогозина-старшего, из которых следует, что процесс против него был начат по инициативе купца А. И. Буркова, который, по-видимому, не сумев ничего добиться в Бежецке, обратился за помощью в Угличский провинциальный магистрат. Оттуда в ноябре 1760 г. пришел указ о взыскании с Рогозина в пользу Буркова по двум просроченным векселям 169 руб. При этом оба векселя были переводными и были выданы Рогозиным в августе 1758 г. в Новой Ладоге: один, на 29 руб. – вологодскому купцу Г. Ф. Свинобоеву, а другой, на 140 руб. – бежечанину И. С. Павлову. Причем, последний выступал поручителем по первому векселю и уплатил по нему за Рогозина, а затем оба векселя перевел на Буркова.[191]