Читаем Россия Величие Планеты (СИ) полностью

До места, где находился конвой, вполне дотягивали патрули с воздушных баз канадского Ньюфаундленда и пока еще не занятой Исландии ( затянулась операция - северный гамбит, надо это участь когда он сверхфюрер воздушных просторов разойдеться!): Ботвуда, Гандера, Хармон-Филд, Сент-Джонса, Торбея, Кефлавика, Брейддальсвика - эти названия были заучены гламурными красавицами-летчицами наизусть ( что в прочем просто семечки, для арийского ума), а географические карты США , Мексики, Кубы и Канады) до уровня, "медведь или Винипух ищет мед". Был шанс, что горячие американские парни, если даже вовремя их заметят.

О чем, кстати, девчата только и мечтали.

Крутой Марсель даже хотел, серьезного боя с целой тысячей машин, чтобы показать свой суперкласс! Но ведь капитану и лучшему воину фюрера не разорваться. Так что нужно поучить и остальных бойцов искусству войны и тактическому мастерству в сражениях.

Вот, например расчет строился, что их примут, примут сравнительно небольшую группу крылатых машин.

Великолепный Марсель присвистнул через нос и пропел:

- А, я летаю высоко! Поря над крейсером свободно и легко!

Шарлота поддержала мотив:

- Пусть только чайки кружат в небе надо много, "Мустанг" не нужен очень гнусный поршневой! И этой встречи в преисподней с Сатаной!

Марсель как истинный араейц, считал пиндосов лохами, вот так и представят; будто обычном для американцев строю за своих напарников. Пташек стальных "Орланов" либо с одной из этих баз, либо с какого-нибудь эскортного авианосца. "Гитлеровские кречеты" не были. Чего не были? Да очень стервятники похожи, на морские машины союзников. У ТА-200 в силуэте что-то было лишь от "крылатой шимпанзе".

Герда даже заметила:

- Скажут мы и идиоты! Все может быть, но расчет строился в данном случае далеко не на логику. Победа придет, стоит только в Атлантике взяться крутым чужакам - особенно если это девчата-воительницы.

Шарлота добавила:

- Да о встрече с нами мужики - чтоб им пусто было! Только мечтают.

Герда отметила:

- Человек ни за какие деньги, не хочет попасть в дыру, за исключением Лона Венеры! За это он готов приплатить и даже отдать последнее!

Шарлота добавила:

- Уронить престиж не боятся те, у кого никогда не упадет достоинство!

Тридцать пять минут балдежа и шуток - как заурядно у воительниц с босыми, со сверкающими словно зеркало подошвами девушек.

Пустая болтовня в воздухе была лучшим приятелем полярных и вообще морских летчиц-воительниц, привыкших к колоссальным расстояниям, какие приходилось преодолевать.

Герда по этому поводу выразилась:

- Кто не поет в час испытаний, завоет, когда поймет, что страдал напрасно!

Шарлота блистая девичьим остроумием, добавила:

- Языком можно перемолоть все, кроме камней косноязычия и булыжника тупости!

Кристина хихикнула:

- Ну, девчата, я от вас тащусь!

Даже пересев на боевые машины, не идущие по радиусу действия ни в какое сравнение с пурпурным "дирижаблями экватора", босоногие воительницы сохранили привычку не испытывать раздражения, без мужчин, или от отсутствия, ярких событий в ходе полета. Впрочем, их треп разве не яркое событие?

Герда выразилась в своем стиле:

- Женщина лань - хорошо, мужчина олень - скверно!

Шарлота рыкнула:

- Олень отличается от лося, тем, что первого тормошит второй, а добыча достается лису!

Кристина тут высказалась:

- Настоящий воин должен иметь характер зверя, но не интеллект животного!

Стальлук как капитан-фюрер добавил:

- В мире волков, на место льва, как правило, метят шакалы!

Так блистать остроумием и щеголять афоризмами очень даже весело. Помимо этого каждые сорок секунд - контроль приборов, каждые пятьдесят семь моментов и ударов сердца - осмотр воздушного или безвоздушного пространства везде и вокруг, если хочешь показать свою крутизну. Но еще лучше почесать языками.

Герда выбросила:

- Хочешь, имеет крепкий укладывающий врага удар, не бей, лежа на диване баклуши!

Шарлота скалясь, добавила:

- Самый сильный удар, у того кому патриотизм не по барабану!

Кристина хихикнула, передвинув пальчикам босых, девичьих ножек рычажок выдала:

- Отбивную из неприятеля, делают те, у кого мозги не отбиты, а глаза не залиты!

Остроумный Марсель закончил:

- Побеждать можно и числом, а пользовать плодами победы, только уменьем!

Разве не весело? И не мудро? Так что тридцать пять минут никакой даже театральной роли не играли.

Герде, уже наскучило острить, и она предложила капитану-фюреру:

- Может, споете нам о величайший из величайших гениев?

Стальлук без лишних церемоний и рассуждений запел:

Звук дивной лиры, отголоски,

Пою, дерзая, не молчу!

Кулак бойцовский не из воска,

Стремимся к свету - путь лучу!


Терзает Бог людей недугом -

Огнем из ада грешных жгло!

Хочу, чтоб стал Всевышний другом,

Чтобы не было так тяжело!


Христос придет, конечно, скоро,

Уйдет тогда, поверь печаль?

Не окосеть ведь ярость с взора,

Греха, свободы, тоже жаль!


Я не хочу ходить по струнке -

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сила
Сила

Что бы произошло с миром, если бы женщины вдруг стали физически сильнее мужчин? Теперь мужчины являются слабым полом. И все меняется: представления о гендере, силе, слабости, правах, обязанностях и приличиях, структура власти и геополитические расклады. Эти перемены вместе со всем миром проживают проповедница новой религии, дочь лондонского бандита, нигерийский стрингер и американская чиновница с политическими амбициями – смену парадигмы они испытали на себе первыми. "Сила" Наоми Алдерман – "Рассказ Служанки" для новой эпохи, это остроумная и трезвая до жестокости история о том, как именно изменится мир, если гендерный баланс сил попросту перевернется с ног на голову. Грядут ли принципиальные перемены? Станет ли мир лучше? Это роман о природе власти и о том, что она делает с людьми, о природе насилия. Возможно ли изменить мир так, чтобы из него ушло насилие как таковое, или оно – составляющая природы homo sapiens? Роман получил премию Baileys Women's Prize (премия присуждается авторам-женщинам).

Алексей Тверяк , Григорий Сахаров , Дженнифер Ли Арментроут , Иван Алексеевич Бунин

Фантастика / Прочее / Прочая старинная литература / Религия / Древние книги
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 2
История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 2

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский История русской литературы с древнейших времен по 1925 год История русской литературы с древнейших времен по 1925 г.В 1925 г. впервые вышла в свет «История русской литературы», написанная по-английски. Автор — русский литературовед, литературный критик, публицист, князь Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890—1939). С тех пор «История русской литературы» выдержала не одно издание, была переведена на многие европейские языки и до сих пор не утратила своей популярности. Что позволило автору составить подобный труд? Возможно, обучение на факультетах восточных языков и классической филологии Петербургского университета; или встречи на «Башне» Вячеслава Иванова, знакомство с плеядой «серебряного века» — О. Мандельштамом, М. Цветаевой, А. Ахматовой, Н. Гумилевым; или собственные поэтические пробы, в которых Н. Гумилев увидел «отточенные и полнозвучные строфы»; или чтение курса русской литературы в Королевском колледже Лондонского университета в 20-х годах... Несомненно одно: Мирский являлся не только почитателем, но и блестящим знатоком предмета своего исследования. Книга написана простым и ясным языком, блистательно переведена, и недаром скупой на похвалы Владимир Набоков считал ее лучшей историей русской литературы на любом языке, включая русский. Комментарии Понемногу издаются в России важнейшие труды литературоведов эмиграции. Вышла достойным тиражом (первое на русском языке издание 2001 года был напечатано в количестве 600 экз.) одна из главных книг «красного князя» Дмитрия Святополк-Мирского «История русской литературы». Судьба автора заслуживает отдельной книги. Породистый аристократ «из Рюриковичей», белый офицер и убежденный монархист, он в эмиграции вступил в английскую компартию, а вначале 30-х вернулся в СССР. Жизнь князя-репатрианта в «советском раю» продлилась недолго: в 37-м он был осужден как «враг народа» и сгинул в лагере где-то под Магаданом. Некоторые его работы уже переизданы в России. Особенность «Истории русской литературы» в том, что она писалась по-английски и для англоязычной аудитории. Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.). Николай Акмейчук Русская литература, как и сама православная Русь, существует уже более тысячелетия. Но любознательному российскому читателю, пожелавшему пообстоятельней познакомиться с историей этой литературы во всей ее полноте, придется столкнуться с немалыми трудностями. Школьная программа ограничивается именами классиков, вузовские учебники как правило, охватывают только отдельные периоды этой истории. Многотомные академические издания советского периода рассчитаны на специалистов, да и «призма соцреализма» дает в них достаточно тенденциозную картину (с разделением авторов на прогрессивных и реакционных), ныне уже мало кому интересную. Таким образом, в России до последнего времени не существовало книг, дающих цельный и непредвзятый взгляд на указанный предмет и рассчитанных, вместе с тем, на массового читателя. Зарубежным любителям русской литературы повезло больше. Еще в 20-х годах XIX века в Лондоне вышел капитальный труд, состоящий из двух книг: «История русской литературы с древнейших времен до смерти Достоевского» и «Современная русская литература», написанный на английском языке и принадлежащий перу… известного русского литературоведа князя Дмитрия Петровича Святополка-Мирского. Под словом «современная» имелось в виду – по 1925 год включительно. Книги эти со временем разошлись по миру, были переведены на многие языки, но русский среди них не значился до 90-х годов прошлого века. Причиной тому – и необычная биография автора книги, да и само ее содержание. Литературоведческих трудов, дающих сравнительную оценку стилистики таких литераторов, как В.И.Ленин и Л.Д.Троцкий, еще недавно у нас публиковать было не принято, как не принято было критиковать великого Л.Толстого за «невыносимую абстрактность» образа Платона Каратаева в «Войне и мире». И вообще, «честный субъективизм» Д.Мирского (а по выражению Н. Эйдельмана, это и есть объективность) дает возможность читателю, с одной стороны, представить себе все многообразие жанров, течений и стилей русской литературы, все богатство имен, а с другой стороны – охватить это в едином контексте ее многовековой истории. По словам зарубежного биографа Мирского Джеральда Смита, «русская литература предстает на страницах Мирского без розового флера, со всеми зазубринами и случайными огрехами, и величия ей от этого не убавляется, оно лишь прирастает подлинностью». Там же приводится мнение об этой книге Владимира Набокова, известного своей исключительной скупостью на похвалы, как о «лучшей истории русской литературы на любом языке, включая русский». По мнению многих специалистов, она не утратила своей ценности и уникальной свежести по сей день. Дополнительный интерес к книге придает судьба ее автора. Она во многом отражает то, что произошло с русской литературой после 1925 года. Потомок древнего княжеского рода, родившийся в семье видного царского сановника в 1890 году, он был поэтом-символистом в период серебряного века, белогвардейцем во время гражданской войны, известным литературоведом и общественным деятелем послереволюционной русской эмиграции. Но живя в Англии, он увлекся социалистическим идеями, вступил в компартию и в переписку с М.Горьким, и по призыву последнего в 1932 году вернулся в Советский Союз. Какое-то время Мирский был обласкан властями и являлся желанным гостем тогдашних литературных и светских «тусовок» в качестве «красного князя», но после смерти Горького, разделил участь многих своих коллег, попав в 1937 году на Колыму, где и умер в 1939.«Когда-нибудь в будущем, может, даже в его собственной стране, – писал Джеральд Смит, – найдут способ почтить память Мирского достойным образом». Видимо, такое время пришло. Лучшим, самым достойным памятником Д.П.Мирскому служила и служит его превосходная книга. Нелли Закусина "Впервые для массового читателя – малоизвестный у нас (но высоко ценившийся специалистами, в частности, Набоковым) труд Д. П. Святополк-Мирского". Сергей Костырко. «Новый мир» «Поздней ласточкой, по сравнению с первыми "перестроечными", русского литературного зарубежья можно назвать "Историю литературы" Д. С.-Мирского, изданную щедрым на неожиданности издательством "Свиньин и сыновья"». Ефрем Подбельский. «Сибирские огни» "Текст читается запоем, по ходу чтения его без конца хочется цитировать вслух домашним и конспектировать не для того, чтобы запомнить, многие пассажи запоминаются сами, как талантливые стихи, но для того, чтобы еще и еще полюбоваться умными и сочными авторскими определениями и характеристиками". В. Н. Распопин. Сайт «Book-о-лики» "Это внятный, добротный, без цензурных пропусков курс отечественной словесности. Мирский не только рассказывает о писателях, но и предлагает собственные концепции развития литпроцесса (связь литературы и русской цивилизации и др.)". Николай Акмейчук. «Книжное обозрение» "Книга, издававшаяся в Англии, написана князем Святополк-Мирским. Вот она – перед вами. Если вы хотя бы немного интересуетесь русской литературой – лучшего чтения вам не найти!" Обзор. «Книжная витрина» "Одно из самых замечательных переводных изданий последнего времени". Обзор. Журнал «Знамя» Источник: http://www.isvis.ru/mirskiy_book.htm === Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (1890-1939) ===

Дмитрий Петрович Святополк-Мирский (Мирский) , (Мирский) Дмитрий Святополк-Мирский

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги