Россия во французской прессе периода Революции и Наполеоновских войн (1789–1814)

Самое большое количество припасов было найдено в Москве, где каждый дом, если верить 20-му бюллетеню Великой армии, обладал восьмимесячными запасами продовольствия[514]. Временной период здесь указан не случайно: согласно распространенному представлению, именно столько длилась зима в России. В преддверии холодов сообщалось также о том, что французские солдаты нашли много мехов. И даже после московского пожара «запасы хоть и уменьшились, но включают в себя еще много всего. Есть в изобилии хлеб, картофель, капуста и овощи, мясо, вино, водка, сахар, кофе и другие продукты»[515]. Упоминание в данном контексте сахара и кофе, обычно не входивших в рацион армии, должно было продемонстрировать богатство запасов.

Сообщения, направленные на корректировку традиционных представлений о российском климате, публиковались газетами вплоть до середины ноября: «Погода прекрасна, дороги хорошие: сейчас конец осени, и такая погода продлится еще восемь дней, а за это время мы перейдем на новые позиции»[516]. Однако в конце войны Наполеон вернулся к традиционным климатическим стереотипам о России. В 28-м бюллетене, датированном 11 ноября и опубликованном в Париже 29 числа того же месяца, сообщалось, что «до 6 ноября погода была прекрасной, но 7 началась зима, и земля покрылась снегом. Дороги стали очень скользкими и труднопроходимыми для тягловых лошадей. Многие из них погибли от холода и усталости, очень много лошадей не пережило ночных бивуаков»[517]. В знаменитом 29-ом бюллетене, повествовавшем о катастрофическом отступлении Великой армии из России, Наполеон утверждал, что начавшаяся практически в одночасье зима стала главной причиной неудачи французов в России. Позднее, находясь в ссылке на о. Святая Елена, император, описывая причины неудачи русской кампании, опять очень активно ссылался на тяжелые погодные условия и, таким образом, стал основоположником теории, согласно которой именно природные стихии победили французскую армию в 1812 г.

В мемуарах участников похода «климатическая» теория поражения Великой армии получила еще большее развитие[518]. Тема климата обсуждалась так или иначе во всех воспоминаниях участников похода 1812 г. в Россию. Различные авторы придавали ему большее или меньшее значение, но в конечном счете российский климат оказался более значимым противником Наполеона, чем русская армия, и был объявлен фактическим победителем императора французов. Основу легенды о победе морозов над Наполеоном заложил 29-й бюллетень Великой армии, направленный из России в начале декабря. Он произвел огромное впечатление на всю Европу самим фактом признания поражения Великой армии в России, и поэтому объяснение причин этого поражения было уже не столь важно. Под влиянием признания Наполеоном поражения версия императора о его причинах была принята за истину, тем более что Наполеон во многих беседах неоднократно повторял ее[519]. Но нужно отметить, что эта версия легла на хорошо подготовленную почву.

* * *

На протяжении десятилетий различные литературные и научные сочинения о России, а также газетные публикации сообщали французским читателям о чрезвычайных холодах и снегопадах, которые якобы регулярно случались в России. Картину российской природы дополняли сообщения о многочисленных землетрясениях, провалах почвы, пожарах, наводнениях, других необычных явлениях, а также эпидемиях, голоде и прочих бедствиях, охватывавших целые провинции бескрайней империи, раскинувшейся на краю европейской «Ойкумены». Такие сообщения носили характер в первую очередь развлекательный и должны были наглядно продемонстрировать читателю экзотичность описываемой страны. При этом географические и климатические условия целого ряда северных стран описывались газетами в сходных выражениях. Но в периоды, когда войска под руководством Наполеона приближались к границам этих стран, тема климата получала особое значение, т. к. многочисленные родственники и знакомые солдат Великой армии могли беспокоиться за своих близких. Поэтому наполеоновская пропаганда в 1806–1807 и 1812 гг. пыталась несколько скорректировать широко распространенные представления об особенностях климата в регионе боевых действий.

Газетные сообщения о погоде «как в Париже» и «даже лучше» порой противоречили известиям из частных писем, которые отправляли домой участники походов. Но большая часть писем направлялась во Францию с военной почтой и потому доходила до адресатов спустя два-три, а иногда и более месяцев, а более быстрыми способами доставки (императорскими эстафетами или с помощью доверенных курьеров) могли пользоваться весьма немногие. Поэтому новости из газет оказывались часто наиболее оперативными из всех способов получения информации во времена первой империи. И хотя эффективность попыток наполеоновской пропаганды по корректировке устоявшихся стереотипов относительно российского климата нам оценить сложно, все же необходимо отметить, что в отсутствие других новостей они могли иметь некоторый кратковременный эффект в широких слоях общества.