Россия земная и небесная. Самое длинное десятилетие

Творец в каком-то смысле предшествует созданной Им твари, в том числе и времени. Предшествует не как бывший раньше, ибо, пока нет тварного мира, нет и понятия «раньше», а как причина предшествует следствию. Что это за предшествование, нам, людям, не очень понятно, ибо, как совершенно правильно утверждал Кант, мы всё, о чем думаем, облекаем в категории пространства и времени – это априорное свойство нашего восприятия. Мы готовы допустить причину после следствия – в этом случае она называется целью, – но вообразить ситуацию «причина ни до, ни после» нашему ограниченному кантовским априоризмом сознанию не по силам. Тем не менее одним из главных атрибутов Бога в христианском учении является предикат «предвечный» – существовавший прежде всех веков.

Но хотя нам не дано понять, с помощью какого механизма свободное от времени производит на свет порабощенное временем, убедиться, что так бывает, каждому из нас очень легко. В человеке есть ядро, которое не меняется, к которому ничего не прибавляется с годами, следовательно, существующее вне времени – это его «я». Не личность его, которая складывается из черт характера, знаний, привычек, воспитания, особенностей биографии и т. д., а то нематериальное, невидимое со стороны и ощущаемое только изнутри абсолютно простое и неподвижное, что обеспечивает возможность приобретения опыта, знаний, привычек и всего другого, что доступно наблюдению других в значительно большей степени, чем наблюдению самого человека. А ведь человек всегда имеет превратное представление о том, что в течение жизни накручивается на его атомарное «я». Мое «я» не обладает никакими свойствами, оно лишь дает мне возможность приобретать и развивать всякие свойства и в этом смысле порождает меня как индивидуальность, как конкретного земного человека, проходящего здесь свой жизненный путь. Вот вам прецедент: находящееся вне времени, пространства и материи является причиной плотского, вошедшего в поток времени и занявшего место в трехмерном мире. А раз есть такой прецедент, то почему бы Творцу, в царстве которого часы не имеют стрелок, не создать иное по своей природе царство, задав ему четкий ритм «тик-так, тик-так»?

Для христианина принимаемый его религией тезис о тварности времени имеет громадное значение, определяя структуру его самосознания и мироощущения. «Тварное» – это значит «второстепенное», «преходящее», «побочное». А что же главное? Главное – это то, что Бог «вдунул» в человека при его сотворении – в единственного из всех живых существ. Что же вошло в человека с этим вдуванием? Вошел в него Сам Бог и образовал рядом с и раньше имевшимися в человеке, как у всякого животного, двумя частями – душой и телом – и третью составную часть – дух. Дух – это Бог в человеке, это совесть, религиозное чувство и главное – любовь. Не плотская похоть, которую со времен Возрождения в основном понимают под термином «любовь», а способность отдать душу за други своя, самоотверженность, жалость ко всей стенающей твари. Прикасаясь к этой своей составляющей, наше «я» чувствует, что время для него исчезает, и если оно прочно свяжет себя с ней, так что она станет для него главной составляющей, оно в конечном счете и само выйдет за рамки времени и обретет вечную жизнь.

Переход такого сросшегося с Божественной любовью «я» в те сферы существования, где «нет болезни, печали, воздыхания, но жизнь бесконечная», христиане называют «спасением души» и в его достижении видят не просто главную, но и единственную цель земной жизни. Когда же мы ведем порочную жизнь, Богу в нашей душе становится «негде главу подклонити» и Он из нее уходит, и освободившееся место занимает совсем другой персонаж – хотя и невидимый, но имеющий рога и копыта. Он тоже существует вне времени, поэтому соприкосновение с ним обжигает нас одновременно ощущением его гнусности и его бессмертия, и нам приоткрывается иная, ужасная бесконечность – вечная мука.