Российская империя в цвете. Места России. Фотограф Сергей Михайлович Прокудин-Горский

Все стены на наружных впадинах между колонками, начиная от пояса до кровли, и самый трибун были испещрены особыми украшениями, состоящими из рельефно высеченных на камнях фигур святых, различных трав, птиц и животных, почти исключительно фантастических. Распределение этих украшений и фигур в основных своих чертах одинаково на всех трех стенах, в особенности в верхних впадинах. Главная и центральная фигура представляет юного святого, сидящего на богато убранном престоле с короною на голове и нимбом. Эта фигура повторена в центре средней впадины на всех трех сторонах собора. Ему предстоят ангелы (в западной стене), к нему же с небес устремляются в быстром полете птицы, к подножию трона идут с трепетом львы и страшные грифы, под ним пышно распускаются декоративные растения. Долгое время смысл этих украшений был недоступен исследователям; одни видели в этом святом пророка Давида, другие Господа, которого „хвалит всякое дыхание“, и лишь в последнее время академик Кондаков дал верное, самое близкое к истине, объяснение смысла этих барельефов. В этом юном святом Кондаков видит царя Соломона, а во всем окружающем его – прославление его премудрости, и всю эту фантастическую композицию он считает скульптурной параллелью к древнему стиху о „Голубиной книге“. Эта „голубиная премудрость“ представляет мир не простой, не реальный, всем известный, но мир премудрости Божией, открывающейся Божеским просвещением, книжным мудрым научением, которое говорит нам о всем явном и сокровенном, реальном и чудесном, простом и волшебном, как оно открывается писанием. И этот смысл орнаментации Дмитриевского собора был в общих своих чертах понятен для современника. Отдельные сцены – Крещение, поклонение волхвов, едущие на конях цари, наконец, миф об Александре Македонском, возносящемся на небеса на грифонах, – все были так же близки по смыслу молебщикам-современникам, равно как и фантастические травы, звери и птицы».

Свой последний фотоальбом в России С. М. Прокудин-Горский отснял в 1916 году, во время поездки по строившейся тогда железной дороге к городу Романов-на-Мурмане (заложен 4 октября 1916 года, но уже 3 апреля 1917 года переименован в Мурманск). После начала Первой мировой войны прекратилось торговое судоходство по Балтийскому и Черному морям, а Архангельск оказался не в состоянии принять перенаправленный в него поток грузов. Выход был один: в кратчайшие сроки построить в незамерзающем Кольском заливе порт и железную дорогу к нему.

Дорога протяженностью более тысячи километров была построена за полтора года, причем в исключительно суровых природно-климатических условиях. Достаточно сказать, что для преодоления болот и рек было построено почти тысяча с лишним гидротехнических сооружений.

Другой особенностью дороги был интернациональный состав строителей: от финнов, канадцев и американцев до народов Кавказа, узбеков и китайцев. Руководителям стройки приходилось вербовать рабочих везде, где только можно, потому что им было запрещено привлекать трудовые ресурсы в центральных областях России.

Пленные, попавшие на фотографии Прокудина-Горского, – это тоже строители дороги. Оказалось, что доставка пленных даже из Сибири обходилась казне дешевле в три раза, чем наем обычных рабочих.

Учитель М. Бубновский в заметках «По новому пути» вот как передал разговор с пленными, строившими дорогу, коему оказался свидетелем:

«– А мы в России колючей проволоки не видим. Чувствуем себя как дома. Пользуемся свободой. Ходим в ближайшие деревни, ездим в Сороку, но, разумеется, с разрешения начальства и по особой надобности.

– Сколько вам платят и чем кормят?

– Плата разная – от тридцати копеек в день и до рубля – смотря по тому, кто сколько вырабатывает. На пищу пожаловаться грех. Нам выдают ежедневно на каждого человека 1/4 фунта мяса, если мяса нет – 1/4 фунта масла сливочного, 1 1/2 фунта хлеба белого, крупы 1/8 фунта, луку, чесноку, лаврового листу, перцу и соли на 5 копеек, масла коровьего 4 золотника, сахару 6 золотников, чаю 1/8 фунта (в месяц), муки белой 4 золотника, мыла 1/4 фунта (в месяц).

– Нравится ли вам наш северный народ и вообще русские?

– Удивляюсь энергии, – начал молодой чех – техник по образованию, – с которой русские ведут постройку Мурманской дороги. Мне казалось осенью прошлого года (пленный техник жил на дороге год и, надо отдать ему справедливость, выучил русский язык довольно прилично – в руках у него была „Анна Каренина“), что по этим болотам пропустить поезд невозможно. Когда я был на позиции и знал, что у России не хватает боевого вооружения, то обольщал себя надеждой, что Россию если не победить, то можно будет заставить заключить невыгодный для нее мир.

Теперь после близкого знакомства с русским народом, надежда на почетный для нас мир у меня погасла. Вместо нее вспыхнула уверенность, что тех русских, которые в короткое время победили суровый Север, нам не одолеть».

Список литературы

Акаемов Н. Ф. От Нижнего до Рязани: Дорож. Казань, 1892.