Российская миссия. Забытая история о том, как Америка спасла Советский Союз от гибели

6 февраля в черноморский порт Новороссийск прибыл пароход “Виннебаго” – первое судно с грузом кукурузы, купленной на средства, выделенные конгрессом в декабре 1921 года. Корабль встречали духовой оркестр и ансамбль Красной армии. Местные власти и представители АРА выступили с торжественными речами. Вскоре пароходы стали доставлять грузы в Одессу и балтийские порты – Петроград, Ревель (ныне Таллин), Вентспилс и Лиепаю. Чтобы помочь с коммуникацией и координацией операции ВМС США отправили в регион несколько эсминцев под командованием контр-адмирала Марка Бристоля, верховного комиссара США в Константинополе. Один эсминец всегда стоял в порту Одессы, осуществляя беспроводную связь с лондонским отделением АРА. В то же время ВМС пользовались его положением для наблюдения за советскими радиопереговорами, включая дипломатические. Перехваченные сообщения записывались и отправлялись в Вашингтон. Зная об этом, советское правительство ничего не могло с этим поделать, и потому такую слежку считали небольшой платой за американскую помощь. Тем не менее ГПУ не теряло бдительности. Через несколько недель после прибытия американских судов Иосиф Уншлихт, заместитель Дзержинского, выпустил директиву о необходимости подготовиться к возможной весенней интервенции под руководством АРА, которая планирует высадить войска в черноморских и финляндских портах с приказом двигаться к Петрограду. “Надо лишний раз указать, что… «АРА» – это подлое учреждение”[214], – отметил он.

Илл. 29. Пароход “Виннеконн” на разгрузке в Одессе. Он привез 22 500 ящиков молока, 3000 тонн муки и 350 тонн сахара из Америки

Гуверу не нравилось, что ВМС злоупотребляют своим положением. Еще в сентябре американский офицер с эсминца “Гилмер” составил подробный отчет об увиденном в Новороссийске, включая сведения о расположении артиллерии и минных заграждений. Он утверждал, что раздобыл у “информанта” план городских укреплений и отправил его в Военно-морское министерство США. Узнав об этом, Гувер приказал немедленно прекратить такую деятельность, поскольку она мешает работе АРА. Он также потребовал, чтобы американские суда покинули черноморские порты, как только необходимость в них отпадет. Планировалось, что суда уйдут осенью[215].

В Одессу первым пришел пароход “Дипуотер”, который привез 10 234 тонны кукурузы и 40 тысяч метров пиломатериалов. До революции огромные объемы зерна экспортировались из Одессы, когда Украина была житницей Европы. “Дипуотер”, однако, не экспортировал, а импортировал кукурузу, и портовое оборудование оказалось неприменимо к разгрузке таких объемов продовольствия. Поскольку большая часть кукурузы перевозилась без упаковки в трюме, на Украине бросили клич о сборе тары, и перед разгрузкой и перемещением кукурузы в железнодорожные вагоны ее пришлось вручную раскладывать по мешкам.

Илл. 30. Симбирск и железнодорожный мост через Волгу

Несмотря на ослабленное состояние, портовые грузчики работали быстро, чтобы выполнить задачу как можно скорее. Присланные из Америки пиломатериалы были пущены на ремонт вагонов, ведь иначе кукурузу невозможно было отправить в глубь страны, поскольку в военные годы вагоны не ремонтировались и пребывали в ужасном состоянии. После загрузки каждый вагон запирался и дважды опечатывался – печатью АРА и печатью советского правительства. На борт вагона приклеивали большой плакат, обычно с изображением американского судна, везущего зерно в голодающую Россию. АРА хотела, чтобы любой, кто увидит составы, идущие по огромной стране, знал, кто именно оказывает помощь несчастному населению.

Логистика требовала титанических усилий. Советское правительство обещало присылать в порты по 400 пустых вагонов в день, но присылало лишь около 60. Помимо проблем с подвижным составом, путями и дорожным полотном, железная дорога постоянно испытывала недостаток топлива. Когда обледенение на Балтике помешало доставить заказанный в Англии уголь, локомотивы пришлось топить замерзшими дровами. Движение по железной дороге было медленным. Первый состав, вышедший из Одессы в Симбирск, добрался до пункта назначения лишь через месяц, хотя между городами было не более 2500 километров. Многие другие отправляемые на восток составы – около трети из них к концу января 1923 года – вообще не достигали цели, терялись, случайно отклонялись от маршрута или захватывались всевозможными бандитскими формированиями по пути.

Проблем было столько, что в первый месяц в АРА всерьез задумывались о прекращении операций. Затем АРА взяла ситуацию под контроль – и некоторое время все шло гладко, но в марте разразился еще более серьезный железнодорожный кризис, который чуть не положил конец деятельности организации в России и потребовал вмешательства самого Дзержинского.