Российские самодержцы. От основателя династии Романовых царя Михаила до хранителя самодержавных ценностей Николая I

Александр привлек к управлению иностранными делами России друга своей юности, князя Адама Чарторыйского, в уверенности, что польскому патриоту не придется на этой службе отрываться от служения интересам польской родины. Александр решительно осуждал, подобно отцу, раздел Польши не только как деяние, нарушавшее и подрывавшее те самые принципы международного права и рациональной справедливости, которые он собирался восстановлять, но и как политический акт, ослаблявший положение России на западной границе в пользу Пруссии и Австрии. В совещаниях Александра с Чарторыйским речь идет о присоединении к владениям русского императора, который примет титул короля (царя) польского, всех земель Польши до первого ее раздела, так чтобы имперская граница прошла от Данцига к истокам Вислы и по Карпатам к истокам Днестра. Зато территории Пруссии и Австрии предположено расширить к западу, хотя бы пришлось предоставить Пруссии Голландию, Австрии – владения в Южной Германии и даже Италии. Политическое равновесие Европы надо строить на пяти державах: Англии и России, Франции, Пруссии и Австрии; руководящая роль сохранится за англо-русским союзом, так как остальные три слишком разрознены в интересах. Но существенно сохранить им противовес в Испании с Португалией, в Италии, которую лучше бы охранить от австрийского господства, объединив ее государства федеративной связью, по мысли Питта, и в самой Германии. Объединение этой страны в едином государстве едва ли возможно, да и нежелательно; лучше – полагал Александр – в духе традиций дипломатии XVIII в. выделить из нее и Австрию, и Пруссию, а из остальных германских государств построить крепкий союз. При таком разделении Европы, особенно ввиду исконного соперничества Англии и Франции, Россия получит преобладающее влияние в делах. Восточный вопрос лучше пока на очередь не ставить, но если в ходе событий рухнет неустойчивое равновесие на Балканском полуострове, то следует иметь в виду разделение европейских владений Турции на несколько автономных областей, соединенных в федерацию под протекторатом русского императора, или частичный их раздел с предоставлением Австрии сербохорватских земель, а России – Константинополя и проливов, Молдавии и части Валахии.

Политика принципов наполнялась в этих проектах 1804 г. весьма конкретным империалистическим содержанием. Путь к осуществлению всех этих планов вел через борьбу с Наполеоном за господство над Западной Европой.

Английский премьер Питт сравнивал кризис, переживаемый Европой под напором французской силы, с тем, какой вызвала в конце XVII в. завоевательная политика Людовика XIV. «Спасителем Европы» явился тогда Вильгельм Оранский, воодушевивший все державы на коалиционную борьбу с Людовиком; к этой роли призывал Питт Александра. Подобная перспектива увлекала русского императора. Размышления над ней и разработка соответственной политической программы выводили его идеологию на те широкие пути, которые определились в планах 1804 г. Но, по существу, они не были подсказаны Александру со стороны: в них много павловского наследия, переработанного в новом духе.