Российский анархизм в XX веке

В № 1 вошла работа Алексея Хавина «Тезисы анархиста», написанная под псевдонимом «Леонтий Посох, израильский анархист»²⁸⁹⁵, являющаяся тезисным изложением политических взглядов Алексея Хавина. Он подвергает государство критике с анархистско-марксистской точки зрения, рассматривая его как «аппарат насилия», созданный «одним классом для того, чтобы держать в подчинении другие классы»²⁸⁹⁶. Современную историческую эпоху он трактовал как особую, «фашистскую» или «государственно-капиталистическую» общественно-экономическую формацию. Ее особенностью является постоянное и всестороннее управление экономикой со стороны государства. Постепенно «госкапитализм» придет к кризису вследствие неспособности учесть все экономические потребности общества. Политические преследования инакомыслящих, характерные для политической надстройки этой системы, в сочетании с кризисными явлениями в экономике, рано или поздно вызовут революционный взрыв со стороны «угнетенных» слоев населения: «Анархист не хочет крови. Крови хочет история. И улыбнется лишь тогда Анархист, когда перед его глазами предстанет новое, истинно социалистическое общество»²⁸⁹⁷. Свой социальный идеал будущего Хавин представляет как безгосударственное общество свободных коммун¸ в основе которого – «здоровое соревнование и взаимопомощь». К социальной базе революционных сил были отнесены «сознательные представители угнетенных классов» и «разбойный элемент»²⁸⁹⁸.

Во № 2-м номере журнала (июль 1978 г.) вышел под названием «Дискуссия» материал, воспроизводивший спор между А. Хавиным и А. Скобовым о стратегии революционной борьбы в условиях современного общества. В этом тексте они выступили под именами «студьезосов» Вагнера (А.В. Скобов) и Коха (А.В. Хавин)²⁸⁹⁹. Хавин в этой дискуссии исходил из того, что наиболее вероятным в условиях «госкапитализма» путем установления анархо-коммунистической общественной модели является революция, ведущая к насильственному ниспровержению государства и капиталистических отношений: «Остается только революционный путь, – заключил С. Кох. – „Новые левые“ должны всемерно подрывать государство, настраивать против него граждан, […] что ускорит окончательный революционный кризис, когда с одной стороны вконец не смогут управлять верхи, а с другой стороны пришедшие в открытое столкновение с государством массы выйдут сначала из повиновения, затем – на улицы – и добьют его. После этого „новые левые“ создадут „временное государство“, единственной задачей которого будет организованный переход к безвластию»²⁹⁰⁰. Мирный путь, связанный с созданием альтернативного сектора экономики («предприятий-коммун на основе коллективной собственности и самоуправления»), признавался нереалистичным в силу того, что «уже при простом капитализме […] эти предприятия не смогут вести успешную конкуренцию с гигантскими концернами». В условиях же советской модели («социал-империализма») подобные проекты подавит «полицейско-бюрократический аппарат тоталитарного государства»²⁹⁰¹.

Стремясь установить контакты с другими оппозиционными силами, ленинградские левые попытались в октябре 1978 г. провести под Выборгом съезд молодежных кружков из разных городов. 12–14 октября начались обыски и задержания участников съезда. В результате группа была разгромлена. Скобов был отправлен в психбольницу, где находился до лета 1981 г. Цурков – приговорен к 5 годам лишения свободы и 3 годам ссылки. К 6 годам лагерей усиленного режима по сфабрикованному обвинению в распространении наркотиков приговорили Хавина²⁹⁰².

Но на этом деятельность ленинградских либертарных левых не прекратилась. Так, в ночь с 7 на 8 октября 1976 г. при попытке расклеивать листовки и писать на стенах домов вдоль улиц Пионерская и Красных Курсантов лозунги «Долой госкапитализм!» и «Демократия – не демагогия» в Ленинграде были арестованы участники коммуны хиппи²⁹⁰³. Свои воззвания они подписывали «Движение революционных коммунаров». В листовках коммунары солидаризировались с движением мая 1968 г. во Франции. Через критику государства и бюрократии, рассматриваемых как институты эксплуатации и принуждения, они фактически сближались с анархистами²⁹⁰⁴:

«По обезображенной, изуродованной земле, под тенью атомных грибов торопливо бегают маленькие двуногие существа со странным названием – ЧЕЛОВЕК. С теплотою и материнской любовью оглядывает это свое детище страшный трехглавый монстр – Государство-Семья-Частная Собственность. Особо ожиревшим, именуемым просто – представители народа, – предоставлено право благоговейно глазеть на него, кормить, одевать, гладить, чистить и т. д.»²⁹⁰⁵

И далее: «Всем людям, более или менее ощущающим абсурдность и иррациональность существующих общественных формаций. […] Мы считаем себя гуманистами, и поэтому особенно острую негативную реакцию у нас вызывает именно антигуманистическая природа государства как аппарата насилия над личностью и подавления ее естественных человеческих потребностей»²⁹⁰⁶.