Российский анархизм в XX веке

Опыт российских анархистов в XX в. наглядно доказал: анархистам всегда противопоказан союз с политическими партиями. В отношении РКП(б) этот подход был бесперспективен уже в силу того, что этические принципы, которые руководствовались в отношениях с союзниками лидеры большевиков, предполагали логику, неприемлемую для анархистах. Довольно точно взгляд Ленина на эту проблему передал Ю.О. Мартов, близко знавший лидера большевиков с 1890-х гг.: «мысль о самых широких исторических задачах причудливо сочеталась с представлением о весьма мизерных, мелкотравчатых, если хотите, вульгарных средствах. Нельзя ли сложившуюся ситуацию “использовать” для образующейся рабочей партии в том смысле, чтобы взять у будущих либералов все, что они сегодня могут дать в смысле поддержки нашей организации, – средства, их влияние, их таланты, с тем, чтобы завтра, когда с ними уже будет не по пути, выбросить их как выжатый лимон»²⁹⁶³. Точно с таких же позиций большевики строили свои отношения с анархистами в годы Великой Российской революции. Попытки поднять партию, политический институт, «до уровня нравственной инстанции»²⁹⁶⁴, подчинение этических норм политическим задачам пронизывают идеологию большевизма, что достаточно точно позднее выразил Л.Д. Троцкий в статье «Их мораль и наша». Он утверждал, что для большевика: «партия – орудие революционной перестройки общества, в том числе и его морали. У революционного марксиста не может быть противоречия между личной моралью и интересами партии, ибо партия охватывает в его сознании самые высокие задачи и цели человечества»²⁹⁶⁵. «Теоретическая и нормативная суть статьи Троцкого точно передается ее названием: «Их и наша мораль». Нельзя применять одинаковые моральные категории к действиям революционеров и реакционеров, к «нам» и к «ним», «нам» дозволено делать то, что категорически запрещено «им», «мы» убиваем – хорошо, «они» убивают – плохо. Граница, отделяющая добро от зла, совпадает с линиями, разделяющими современное общество на противоборствующие классы. Этика смыкается с политикой»²⁹⁶⁶, – резюмирует суть большевистского подхода к этике, историк философских учений А.А. Гусейнов. Проблема заключалась в том, что в «них» автоматически превращалась любая политическая сила, которая выступала в оппозиции РКП(б). А что допустимо и что недопустимо в их отношении должна решать партия. Это касалось и анархистов. Поскольку же этика, с точки зрения марксистской теории, имеет не общечеловеческий, а исключительно классовый характер, все определяется целесообразностью (вопросами стратегии и тактики): «Эти критерии не дают, разумеется, готового ответа на вопрос, что позволено и что недопустимо в каждом отдельном случае. Таких автоматических ответов и не может быть. Вопросы революционной морали сливаются с вопросами революционной стратегии и тактики»²⁹⁶⁷. Практическая необходимость и целесообразность отождествляются с нравственной оправданностью²⁹⁶⁸. Ну а что целесообразно в данный конкретный момент и по отношению к кому – решает партия, точнее – ее идеологи. Подобная логика шла вразрез с представлением о приоритете этического начала в общественном развитии, выраженной Кропоткиным.

Кроме того, небольшие анархистские организации, плохо координировавшие свои действия в масштабах страны, были не в состоянии конкурировать с жестко централизованной политической партией, ориентированной, прежде всего, на захват власти. Что же касается отношения к профсоюзам и иным организациям трудящихся, оно также было принципиально различным. Анархисты стремились отстаивать их самостоятельный, внепартийный характер, защищать принципы самоуправления. Большевики, да и иные социалистические партии, напротив, стремились поставить эти организации под контроль своей фракции, превратив в инструмент борьбы за власть. Да и этические принципы, которыми руководствовались в отношениях с союзниками лидеры большевиков, предполагали логику, неприемлемую для анархистов. Довольно точно взгляд Ленина на эту проблему передал Ю.О. Мартов, близко знавший лидера большевиков с 1890-х гг.: «мысль о самых широких исторических задачах причудливо сочеталась с представлением о весьма мизерных, мелкотравчатых, если хотите, вульгарных средствах. Нельзя ли сложившуюся ситуацию „использовать“ для образующейся рабочей партии в том смысле, чтобы взять у будущих либералов все, что они сегодня могут дать в смысле поддержки нашей организации, – средства, их влияние, их таланты, с тем, чтобы завтра, когда с ними уже будет не по пути, выбросить их как выжатый лимон»²⁹⁶⁹. Точно с таких же позиций большевики строили свои отношения с анархистами в годы Великой Российской революции. Все это означало неизбежность разрыва и борьбы между большевиками и анархистами.