Российский колокол №5-6 2017

Когда меня просят что-то сказать о войне,
Находит странное чувство отсутствия горла,
Отсутствия глаз, позвоночника гордого,
Отсутствия жизни во мне, как в отдельной стране.

Вы скажете, глупо, укажете на гордыню,

Но я помню каждый простреленный локоть,
Груди в разрезе, чью-то животную похоть,
Вскрытый живот, похожий на рваную дыню.
Вывороченные суставы, жженые волосы,
Кости, торчащие из-под платьица…
Сжигают в печи жидовку, и кожа плавится,
И тает, и свечкой станет, на стенах полосы
Оставит, когда ее подожгут сызнова,
Запляшет нелепой тенью от тела бывшего,
Когдатошнего, здорового и болевшего,
Рассыпанного золой остывшею.

Я ползла через лес и волокла половину

Человечьего тела, половину мундира,
Половину оружия ротного командира,
Примотав к себе неразрывною пуповиной.
Я ползла через лес и вроде бы даже выползла,
Только лес все ползет и ползет сквозь голову,
Будто тощая вошь по ребенку голому,
Испражненье чужого больного вымысла.

Но я выжила, Боже, не выживая, выжила,

Не ползая по окопам, лишилась конечностей,
И видела свет, и путалась в бесконечности,
И, чтобы выжить, все свои силы выжала.
Вы тоже – признайтесь! – вы тоже помните
То, что в голову вмонтировано генетически,
Что звенит и в земле, и в лампочке электрической,
В майской, мирной, маминой теплой комнате.

Сохрани мою память, Боже, как эту комнату,

Конкретную комнату дома вполне конкретного,
И если захочешь дыма – не чернее, чем сигаретного,
А если огня захочешь – есть и попроще поводы.

А если однажды случится – попутает все же бес —

Не останется памяти, кроме привязанных ленточек, —
Накажи снегом в мае, сорви ветром пилотки с девочек,
Но не возвращай нас, Господи, в этот проклятый лес.

"После встреч с тобой…"

После встреч с тобой
Как побитая.
И не верится,
Сколько выпито.
И по-прежнему
В лицемерие
Нет, не верю я,
Нет, не верю я.

Сколько будет их —

Встреч непрошеных?
И не взяты мы,
И не брошены.
Да и брать – зачем?
Не Бастилия.
Но постылых стен
Не простила я.

"В моей жизни очень мало тишины…"