Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 2: XX век

В партии Павел Долгоруков оставался убежденным оппонентом «новой тактики» Милюкова. Он осуждал милюковский курс на коалицию с социалистами, характеризуя его как тактический прием с целью «въехать в Россию на левых ослах». С точки зрения князя, Милюков своим «соглашательством с эсерами» переступил грань допустимого компромисса, демонстрируя стремление прийти к власти в России любой ценой. Вопреки планам Милюкова «откреститься» от политики «белых правительств» и перенести центр борьбы с большевизмом на внутренний фронт, Долгоруков по-прежнему настаивал, что «вооруженная борьба должна быть главной, основной» и должна быть сохранена «преемственность», гарантом которой являются Русская армия и ее командование.

В преддверии Совещания членов ЦК кадетов в 1921 году Долгоруков провел циркулярный опрос в заграничных кадетских группах. Полученные сведения, как казалось, давали основание утверждать, что единомышленники Милюкова составляли в партии незначительное меньшинство. Поэтому произошедшее выделение «милюковцев» («новотактиков») из состава парижской организации кадетов он оценивал не как раскол, а как «откол» части партии от большинства ее членов. Однако количественные подсчеты соотношения сил оказались на деле ненадежным критерием: вскоре сторонники Милюкова начали активно конституироваться в других центрах российского рассеяния.

Конституционно-демократическая партия фактически раскололась. Причем ее милюковская часть оказалась более активной и жизнеспособной, в то время как деятельность их оппонентов постепенно свертывалась. Вместе с тем Павел Дмитриевич сохранил приятельские отношения со многими милюковцами и был поражен, услышав о покушении на Милюкова в 1922 году: «Жаль, что убит Набоков, а не Милюков». Пытаясь отрезвить партийных фанатиков, он заявил: «Я оплакиваю Набокова, ужасаюсь убийству его и искренне радуюсь, что Милюков уцелел».

Первостепенное значение в эмиграции Долгоруков продолжал уделять внепартийному объединению всех тех, кто мог «подняться на национальную высоту, чтобы делать общенациональное государственное дело». Ради создания широкого антибольшевистского политического фронта Павел Дмитриевич считал целесообразным временно отказаться от решения коренных вопросов будущего устройства России, чтобы тем самым избежать дискуссий, вносящих раздор в эмигрантскую среду. Будучи сам сторонником республики, он решил не вступать в спор с приверженцами монархического принципа и предпочитал занимать позицию «непредрешенца», указывая одновременно на относительную ценность всех форм правления. Долгоруков предпринял попытку создать в Константинополе внепартийную организацию «Народное братство освобождения России». Эта организация объединила таких несхожих по своим политическим взглядам деятелей, как П.Б. Струве, И.П. Алексинский, А.С. Хрипунов, Н.Н. Львов и др. Основными положениями платформы «Братства» были: созыв Всероссийского национального собрания для определения государственного устройства России, закрепление за крестьянством земли на началах полной собственности, предоставление национальным окраинам широкого государственного самоуправления, «широкие социальные реформы, законодательная защита рабочего класса и последовательный демократизм», соединенные «с суровой национальной дисциплиной…». Особое место в борьбе с большевизмом «Братство» отводило сохранению Русской армии – ее предлагалось расселить в форме трудовых колоний с сохранением внутренней организации. Однако вскоре Павел Дмитриевич должен был признать, что подлинного дееспособного объединения государственно мыслящей демократической эмиграции так и не состоялось.

С годами острота крымской катастрофы постепенно изживалась. Стихали и политические страсти. Многие смирялись с происшедшим, втягивались в эмигрантскую жизнь, повседневные хлопоты. Павел Дмитриевич Долгоруков, живший по-прежнему исключительно планами освобождения России от большевизма, с тоской наблюдал за неумолимым превращением бывших политиков в мирных обывателей. Те же, кто не ушел из общественно-политической жизни, занимались, по его наблюдениям, большей частью ненужной суетой: объединялись, расходились… Сопротивляясь трясине эмигрантского бытия, Долгоруков всеми силами пытался переломить тенденцию «умирания» кадетской партии, активизировать ее работу, надеясь, что она еще сможет сыграть активную роль в грядущем возрождении России.

Анализ положения дел в эмигрантском политическом сообществе, а также изучение происходящего в Советской России постепенно убеждали Долгорукова в том, что силами одной армии справиться с большевизмом невозможно, необходима активизация внутренних сил сопротивления. Он предлагает наладить регулярную нелегальную отправку в Россию небольших отрядов (ячеек) во главе с «лицами командного состава» с тем, чтобы эти отряды выполнили функцию некоего «бродильного фермента», стимулируя процесс формирования внутреннего антикоммунистического фронта.