Читаем Российский царский и императорский дом полностью

В 1875 году в славянских землях, Боснии и Герцеговине, началось восстание против Турции, которая, подавляя восстание, стала применять крайне жестокие меры. Император Александр II потребовал прекращения резни христиан. В балканские дела вмешались и другие европейские державы, выработавшие проект реформ для христианского населения Оттоманской империи. Турция отказалась ввести эти реформы и двинула войска для захвата Белграда, столицы независимого славянского государства Сербии, помогавшей восставшим братьям. Россия не могла допустить разгрома Сербии, и 12 апреля 1877 года император подписал манифест о войне с Турцией.

Главнокомандующими действующей армией были назначены братья государя, великие князья Николай Николаевич Старший и Михаил Николаевич, а одним из отрядов на Дунае командовал цесаревич Александр, впоследствии император Александр III. В самое тяжелое время войны Александр II сам приехал к армии и самоотверженно стал делить с войсками все трудности похода, утешая раненых и награждая отличившихся в боях. Император провел на театре военных действий 9 месяцев.

В турецкую кампанию русской армии пришлось испытать неимоверные трудности и при переправе через Дунай, и при осаде крепости Плевна, которую, с 40-тысячной армией, оборонял лучший полководец Турции Осман-паша. Тяжелее всего был зимний переход через Балканы, но выносливость и стойкость солдат, одушевленных ненавистью к угнетателям братьев славян, победили все препятствия. Плевна была взята, турецкие войска у Шипки разбиты, и турецкое правительство стало просить мира. 12 февраля 1878 года главная квартира русской армии была уже в Сан-Стефано, у ворот Константинополя, а 19 февраля Турция подписала мир, согласившись на все требования России. Но европейские державы, завидуя успеху русского оружия, настояли на пересмотре условий мирного договора на Берлинском конгрессе, и здесь некоторые уступки Турции в пользу России были признаны нарушающими европейское политическое равновесие и подлежащими изменению.

Император Александр II Николаевич. Неизвестный художник

После обсуждения в Берлине всех условий мира Россия получила новые владения в Азии, часть Бессарабии у устья Дуная и контрибуцию в 300 миллионов. Босния и Герцеговина были отданы под покровительство Австрии. Румыния и Сербия были объявлены независимыми от Турции, а Болгария была разделена на две части: Восточную Румелию, оставленную под высшим турецким управлением, и Болгарское княжество с номинальной зависимостью от Турции, а во внутренних делах совершенно самостоятельное.

Славное царствование Александра II, полное великих преобразований, окончилось мученической кончиной царя-освободителя. Еще в первые годы правления императора в России появилась революционная партия, стремившаяся к низвержению самодержавной власти и задумавшая совершить для этого цареубийство. Покушения на священную особу государя начались еще с 1866 года. Но сам государь не придавал им значения, говоря: «Если Богу угодно взять меня, я готов». 4 апреля 1866 года в Петербурге на жизнь императора покушался Каракозов. Крестьянин-костромич Осип Иванович Комиссаров спас жизнь государя в ту самую минуту, когда злоумышленник уже поднял руку для выстрела. В 1867 году поляк-фанатик Березовский совершил покушение на жизнь монарха в Париже, во время Всемирной выставки. 2 апреля 1879 года было произведено третье покушение Соловьевым, и в том же году близ Москвы был взорван железнодорожный путь в месте, где должен был пройти царский поезд. В 1880 году в самом здании Зимнего дворца была взорвана столовая за минуту до выхода царской семьи к обеду. Наконец, 1 марта 1881 года при проезде кареты государя по набережной Екатерининского канала в Петербурге под царский экипаж был брошен разрывной снаряд страшной силы. Но из разбитой кареты государь вышел невредимым и подошел к раненным взрывом прохожим. В этот момент к ногам императора был брошен второй снаряд, разорвавшийся с ужасной силой и тяжело ранивший государя. Истекающий кровью монарх был доставлен во дворец, где, не приходя в сознание, скончался в 3 часа 35 минут пополудни.

Вся Россия содрогнулась от ужаса и горя при вести о мученической кончине царя-освободителя. Миллионы людей рыдали, скорбя о безвременной смерти своего обожаемого государя, освободившего русский народ от уз векового рабства и даровавшего ему великие благодеяния. Образ царя-мученика навеки остался в сердцах благоговейно чтящих его память подданных, превращенных, по манию царя, из подневольных рабов в свободных граждан государства.

Император Александр III Александрович в коронационной одежде 15 мая 1883 года. Художник А. П. Соколов

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное