Российское мусульманство

Сам факт принятия ислама правителем Волжской Булгарии, далекой северной территории, по-видимому, не вызвал интереса при дворе халифа. В 923 г., когда посольство, участником которого был Ибн Фадлан, вернулось, здесь люди были больше заняты обсуждением пойманной в Омане рыбы невиданных размеров[55]. В любом случае халиф в то время был уже не настолько силен и могуществен, чтобы иметь возможности оказать булгарам какую-либо серьезную поддержку. Между тем, по-видимому, и для самих булгар был наиболее важен, скорее, сам факт признания своего подданства халифу, чтобы таким образом юридически закрепить провозглашение своей независимости от хазар. Гораздо большее влияние на Поволжье в то время, как мы видели, оказывалось из Средней Азии, где господствовала династия Саманидов (875–999), эмиров, правивших в том числе и на севере Хорезма (с центром в г. Гургандж, он же Ургенч) и подчинявшихся багдадскому халифу на тот момент уже лишь номинально. Чеканенные последними серебряные дирхамы, например, стали прототипами булгарских монет, что свидетельствует об экономической подоплеке среднеазиатского влияния на Поволжье[56].

Следует отметить, что распространение ислама в самой Средней Азии стало в свое время возможным только после того, как окончательно была повержена держава Сасанидов. Регулярные вторжения арабов в северные и северо-восточные провинции Сасанидской империи начинаются с 650/651 гг. После создания в 665 г. опорного пункта в Мерве (близ совр. Мары в Туркменистане) путем переселения туда представителей арабских племен, с 671 г. начинаются активные походы за р. Амударью[57]. Между прочим здесь интересно отметить, что таким образом на территорию России (Дербент) ислам проник и там закрепился гораздо раньше, нежели в Средней Азии.

После крупных кампаний первой половины VIII в., связанных с завоеванием междуречья рр. Амударьи и Сырдарьи еще в период правления Омейядов, сменившим их Аббасидам (750– 1258) пришлось выдержать нелегкую борьбу с китайской империей Тан, также претендовавшей на эти территории, и с ее тюркскими союзниками. Все было решено в результате удачной для мусульман битвы при Таласе в 751 г.,[58]после которой дальнейшее вхождение Средней Азии в лоно мусульманского мира сделалось неизбежным, а Китай утратил свое влияние в регионе и никогда больше не претендовал на эти территории.

Активизация распространения ислама на степных рубежах мусульманского мира стала возможной во многом благодаря деятельности эмира Исмаила Самани (892–907), несколькими успешными кампаниями против кочевых тюркских племен обезопасившего свои границы и, соответственно, крайние рубежи мусульманского мира на этом направлении[59]. Интересно, что уже Ибн Фадлан приводит данные о некоторых тенденциях распространения ислама среди огузов[60].

Не углубляясь в рассуждения о других факторах, оказавших влияние на исламизацию Волжской Булгарии[61], отмечу лишь тот факт, что после распада Хазарии и потери ею доминирующей роли в Поволжье, булгары сосредоточили в своих руках всю торговлю в Волго-Уральском регионе, что, несомненно, стало одним из важнейших факторов быстрого экономического и культурного развития Волжской Булгарии.

Кроме свидетельств путешественника XII в. ал-Гарнати (1080–1170), в дальнейшем мы имеем мало подробных сведений о внутренней жизни Волжской Булгарии вплоть до XIII в. В любом случае, Волжская Булгария может считаться самым первым мусульманским государством в Европе, принявшим ислам по собственной инициативе, а Поволжье постепенно приобретает роль одного из важнейших культурных центров мусульманского мира, где складывается собственная богословская традиция. Таким образом, в истории России можно выделить два центра ислама, независимых друг от друга и обладавших собственными уникальными характеристиками. Это Кавказ, в частности Южный Дагестан, куда мусульмане проникали с времен арабских завоеваний, и Поволжье, тесно взаимодействовавшее со Средней Азией.

Дербент был одним из важнейших центров ислама, о чем свидетельствует упоминание в арабских источниках ряда имен мусульманских ученых VIII–XIV вв., носивших нисбу «ад-Дарбанди» или «ал-Баби»[62]. C XI в. под влиянием тюркской династии Сель-джукидов (1037–1194), в широкую сферу политического влияния которых попал Дербент, здесь активно развиваются и укореняются традиции суфизма (тасаввуфа)[63].

В дагестанском селении Цахур в 1075 г. при сельджукском визире Низам ал-Мулке (ум. в 1092 г.) было основано первое на Кавказе медресе университетского типа (низамийа)[64]. В частности, из селения Цахур происходит такой образец местной мусульманской книжности, как переписанная в 1290 г. Мухаммадом, сыном Абу-л Хасана, рукопись толкового словаря арабского языка Ал-Гарибайн Абу Убайда Ахмада б. Мухаммада ал-Харави (ум. 1010 г.)[65].